Федералист

К помянутым выше трудностям можно добавить неотступные притязания больших и меньших штатов. Мы вряд ли ошибемся, предположив, что первые состязаются за места в правительстве сообразно своему богатству и значению, а вторые не менее усердно отстаивают равное представительство, коим они сейчас пользуются. В такой же мере можно предположить, что ни та, ни другая сторона не пойдет на уступки, так что закончить борьбу удастся лишь, найдя компромисс. И конечно, очень вероятно, что после того, как соотношение в представительстве будет в результате компромисса установлено, борьба между теми же сторонами вспыхнет вновь – теперь уже за такой поворот в формировании правительства и распределении между его членами законодательной, исполнительной и судебной власти, чтобы усилить значение той, формируя которую они получили наибольшее влияние. Наша конституция дает основание для каждого из высказанных предположений. А поскольку любое из них вполне оправданно, можно считать почти доказанным, что конвент вынужден был пожертвовать чистотой теоретического замысла ради требований привходящих соображений.

К тому же не только большие и малые штаты составляли оппозицию друг другу по разным пунктам. Дополнительные трудности, надо полагать, создавали и другие группировки, возникавшие в результате различных точек зрения и различной политики. Впрочем, и каждый штат разделяется на разные округа, а его граждане на разные классы, что порождает соперничающие интересы и враждебность, и поэтому разные части Соединенных Штатов отличаются разнообразием обстоятельств, имеющих сходные последствия в большем масштабе. [c.242] Хотя это разнообразие интересов может иметь – по причинам, достаточно полно изложенным в предыдущей статье (см. статью 10. – Ред), – благотворное воздействие на меры, которые предпримет сформированное нами правительство, однако нельзя забывать и о противоположных влияниях, которые, несомненно, будут оказаны в ходе его формирования.

Стоит ли удивляться, если под давлением всех помянутых трудностей конвент был вынужден отойти от искусственной структуры и полной симметрии, которые многомудрый теоретик в угоду своим отвлеченным взглядам предпослал составленной им в кабинете или в воображении конституции? Удивительно на самом деле другое – удивительно, что удалось преодолеть эти горы трудностей, и преодолеть с единодушием, почти столь же беспрецедентным, как и неожиданным. Какой беспристрастный человек, поразмыслив над этим обстоятельством, может не разделить нашего удивления! Какой благочестивый человек не узрит тут перст Божий – перст, столь часто и явно, к великому нашему облегчению, простиравшийся над нами в критические моменты нашей революции. Мы уже имели случай в одной из предыдущих статей упомянуть о неоднократных попытках, безуспешно предпринимавшихся в Соединенных провинциях Нидерланды (см. статью 20. – Ред.) с целью исправить губительные пороки их государственного устройства. История почти всех важнейших советов и совещаний, собиравшихся, чтобы примирить противные взгляды, смягчить взаимную зависть, удовлетворить противоборствующие интересы, есть история крамолы, раздоров и крушения надежд, которую можно отнести к самым темным и позорным картинам, рисующим убожество и низость, присущие человеческой натуре. Если в отдельных кое-где происходивших событиях она поворачивалась своей более светлой стороной, то исключения эти лишь подтверждают общее правило. Более того, своим ярким светом они усиливали мрак привычного зрелища, которому служили контрастом. Рассматривая причины, обусловившие эти исключения, и применяя их к нашим нынешним [c.243] обстоятельствам, мы неминуемо приходим к двум существенным выводам. Первый: конвент, вернее всего в очень малой степени, подвергся пагубному влиянию партийных раздоров – болезни, крайне свойственной совещательным органам и весьма способной разлагать их труды. Второй: все депутации, входившие в конвент, либо достаточным образом устроил заключительный акт, либо присоединиться к нему их побудило глубокое убеждение в необходимости пожертвовать частными мнениями и местными интересами ради общественного блага, как и страх увидеть, что в результате отсрочек или новых экспериментов утрачивается эта необходимость.

Публий [c.244]

Федералист № 38 [37]

Джеймс Мэдисон

Федералист: Политические эссе А. Гамильтона, Дж. Мэдисона и Дж. Джея. –

М.: Издательская группа “Прогресс” – “Литера”, 1994. – С. 244–253.

Января 12, 1788 г.

К народу штата Нью-Йорк