Федералист

Не менее важно также понимать, что наряду с помянутыми побуждениями к искренности нельзя не брать в расчет те трудности, которые присущи самой природе такого дела и за которые взялся конвент.

Новизна этого дела – вот что прежде всего приковывает внимание. В ряде наших статей уже было показано, что принципы, легшие в основу нынешней конфедерации, порочны (см. особенно статьи 15–22. – Ред.

) и что, следственно, необходимо изменить ее первооснову, а вместе с ней и всю опирающуюся на нее надстройку. Мы также показали, что те же ложные принципы пагубно сказались и на других конфедерациях, чей прошлый опыт мог бы служить в качестве прецедента, и, следственно, они не могут осветить нам путь – разве только как бакены, чьи огни предупреждают, какой курс надобно избегать, но не дают указаний, какому следовать (см. статьи 18–20. – Ред.). Предел того, что при таком положении вещей было под силу конвенту, – это не повторять ошибок, извлеченных из прошлого опыта других стран, а также собственной, и создать необходимые предпосылки для исправления неизбежных [c.238] просчетов, по мере того как они станут обнаруживаться в будущем.

Среди трудностей, вставших перед конвентом, главная, надо полагать, состояла в том, чтобы совместить необходимость в устойчивом и сильном правительстве с должной заботой о свободе и республиканской форме правления. Не решив эту часть своей задачи, конвент лишь номинально выполнил бы свое назначение и обманул бы ожидания общества. Что задача эта не из легких, не станет отрицать ни один человек, не желающий обнаружить свое невежество в данном вопросе. Сильное правительство необходимо для защиты от внешней и внутренней опасности, как и для быстрого и добросовестного исполнения законов, что неотъемлемо входит в понятие хорошего правительства. Устойчивость в управлении и правительстве необходима также для доброй славы нации и всех преимуществ, с оной связанных, необходима также для покоя и уверенности в душах народа, являющихся высшими благами просвещенного общества. Беспорядочное и беспрестанно меняющееся законодательство не только уже само по себе великое зло, но ненавистно народу, и можно с уверенностью сказать, что население нашей страны, с его знанием природы хорошего правления и заинтересованностью в большей своей части в результатах такого правления, ни за что не успокоится, пока не будет покончено с чехардой и нерешительностью в правительствах штатов. Сопоставив, однако, сии бесценные свойства с жизненно важным принципом свободы, нельзя тут же не осознать, как трудно, соблюдая должную пропорцию, соединить их воедино, С одной стороны, дух республиканской свободы не только требует, чтобы вся власть исходила от народа, но и чтобы те, на кого она возлагается, оставались в зависимости от народа, получая от него полномочия на короткий срок, и, более того, чтобы даже на этот короткий срок полномочия передавались не в малое, а в большое число рук. Напротив, устойчивость в управлении нуждается в том, чтобы кормило подолгу держали одни и те же руки. Частые выборы приведут к частой смене выбираемых, а частая смена выбираемых – к частой перемене мер, меж тем, чтобы правительство обрело силу, оно должно долго пользоваться властью и, более того, осуществлять ее [c.239] посредством одной пары рук. В какой степени конвент справился с этой частью своих трудов, мы увидим, обозрев их внимательным взглядом. Но и после беглого взгляда, брошенного нами здесь, достаточно ясно, сколь непростой она была.