Федералист

Четвертое возражение против сената в роли суда в порядке импичмента касается объединения его с исполнительной властью при заключении договоров. Утверждают, что тогда сенаторы становятся собственными судьями в каждом случае коррупции или предательства при оказании доверия. Предавшие вместе с законодательной властью интересы нации заключением катастрофического договора – говорят возражающие, – как они понесут заслуженное наказание, когда им самим надлежит выносить суждение по поводу обвинения их же в предательстве?

Это возражение распространялось с большей искренностью и большей рассудительностью, чем любое другое, выдвигавшееся против этой части плана. Тем не [c.439] менее я обманусь, если оно не ошибочно в самой своей основе.

Безопасность, в сущности предусмотренная конституцией против коррупции и предательства при заключении договоров, нужно искать в характере тех, кому дано их заключать. Взаимодействие главного должностного лица Союза и двух третей членов инстанции, избранной коллективной мудростью нескольких штатов, – залог верности в этом деле национальных органов. Конвент должным образом обдумал наказание президента за отклонение от инструкций сената или нечестность при проведении вверенных ему переговоров. При этом, вероятно, имелось также в виду наказание некоторых выдающихся деятелей сената, которые торгуют своим влиянием в нем, став продажными наймитами иностранной коррупции. Но конвент не мог с большими или хотя бы равными основаниями вообразить импичмент и наказание двух третей сената, одобрившего недостойный договор, или большинства в этой или другой ветви национальной законодательной власти, принявшей губительный или неконституционный закон, на что, по моему мнению, никогда не пойдет никакое правительство. Как в самом деле большинство в палате представителей может подвергнуть себя импичменту? Очевидно, не больше чем две трети сената осудят себя. И тем не менее на каком основании большинство палаты представителей, жертвуя интересами общества в угоду несправедливому и тираническому законодательному акту, ускользает безнаказанным в большей степени, чем две трети сената, приносящие в жертву те же интересы заключением пагубного мира с иностранной державой? Справедливость требует, чтобы во всех таких случаях была очень существенна необходимая свобода обсуждения в законодательном собрании, чтобы его члены не несли наказание за действия в коллективном качестве; безопасность общества зависит от заботы, с какой власть вверяют людям, заинтересованным оправдать оказанное им доверие, и стараются в максимальной степени затруднить любую возможность преследовать интересы, противные общественному благу.

Что же касается дурного поведения президента, извращающего инструкции или противоречащего мнению сената, нет нужды беспокоиться по поводу нехватки [c.440] решимости у этого органа наказать злоупотребление его доверием или отстоять свою власть. Тут можно положиться на гордость сенаторов, если не на их добродетели. И даже в случае коррупции ведущих членов, чьими ухищрениями и влиянием большинство могло быть втянуто в меры, отвратительные сообществу, если доказательства коррупции окажутся убедительными, обычные склонности натуры человека оправдают наше заключение: как всегда, не обнаружится нехватки желания отвлечь общественное негодование от себя, с готовностью принеся в жертву виновников дурного правления и позора.

Публий [c.441]

Федералист № 67 [66]

Александр Гамильтон

Федералист: Политические эссе А. Гамильтона, Дж. Мэдисона и Дж. Джея. –

М.: Издательская группа “Прогресс” – “Литера”, 1994. – С. 441–445.

Марта 11, 1788 г.

К народу штата Нью-Йорк

Теперь настало время обратить внимание на устройство исполнительных департаментов предложенного Правительства.

Едва ли есть другая часть системы, разработка которой вызвала большие трудности, и, по-видимому, нет другой, оболганной с таким лицемерием или критикуемой с таким безрассудством.