Фея придёт под новый год

Он ловко опустился на колено, и я обошла его в танце, не чувствуя пола под ногами.

— La Pastourelle (Пастораль)! — прозвучало объявление новой фигуры, и все встали колоннами по четверо, взявшись за руки, изображая пастухов и пастушек на зеленой лужайке.

Я оказалась между рыжим господином и юношей со светло-русыми волосами. Юноша посматривал на меня удивленно, а потом неуверенно улыбнулся. По этой улыбке я и узнала его — мастер Берт, домашний учитель близнецов и Ванессы. Я улыбнулась ему в ответ, потому что уже не было смысла скрывать свою личность. Ну и пусть — служанка, так служанка! Зато сейчас я танцую самый весёлый и задорный танец в мире. И мой рыжий кавалер совсем не плох! При дворе встречались такие танцоры, которые могли бы ногами картины писать, но никогда я не танцевала с таким удовольствием и легкостью.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Следующим объявят котильон, — рыжий мужчина вывел меня в общий круг, — и я надеюсь танцевать его с вами!

— Надейтесь! — засмеялась я, уходя от него в центр, потому что объявили La Trénis.

В этой фигуре дамы оставляли кавалеров, чтобы показать танцевальные соло. Это самая красивая и нежная часть кадрили. Я танцевала с таким воодушевлением, какого не испытывала никогда в жизни.

Ванесса, сначала скакавшая, как козочка, остановилась, сбившись с шага, когда мы оказались лицом к лицу.

— Доброго вечера! — с улыбкой сказала я, обходя её в танце.

Она повернулась за мной, как флюгер, всхлипнула, а потом бросилась прочь, растолкав зрителей и не обращая внимания на молодого человека, который растерянно проводил её взглядом, оставшись без пары. А меня будто подхватил и понес по воздуху морской бриз.

Пусть все распознали во мне служанку, пусть задирают свои носы, как Ванесса — всё это уже не важно. Главное, что мой подарок удался на славу — я танцую, я молода и красива, я жива и… я свободна!..

Финальный галоп промелькнул, как сон. Рыжий кавалер без конца целовал мне руку и умолял оставить для него не только котильон, но и все остальные танцы.

— Только три, только три! — смеялась я. — Танцевать с вами больше трех раз — это сочтут неприличным даже для служанки!

— Да не вспоминайте вы эту глупость, умоляю! — переполошился он. — Сразу видно, что вы — благородная дама! Кто-то пустил злой слух, пусть у него язык отсохнет, у этого дура… о, прошу прощения! Бессовестный Тодо не открыл мне вашего имени, но, может, вы назоветесь? Может, вы — принцесса крови?

— Никаких имен до двенадцати, — отшутилась я.

— Вы жестоки, — со вздохом проворчал он. — Буду ждать полуночи с нетерпением. Уверен, как только вы снимете маску, вы ослепите всех нас своей красотой…

Музыка закончилась, рыжий господин повел меня к столу, чтобы выпить чего-нибудь прохладительного, и тут нам наперерез бросились мужчины, приподнимая маски, жадно глядя на меня.

— Следующий танец! Разрешите следующий танец! — он налетели, как стая галдящих чаек.

— Котильон — мой! — рявкнул рыжий господин, басом перекричав всех «чаек», и совсем другим тоном обратился ко мне: — Прошу вас, принцесса. Позвольте угостить вас шампанским? Или предпочитаете красное вино?

— Лимонад со льдом, пожалуйста, — ответила я, не отпуская его руки. — И… всё верно, господа. Котильон уже обещан, прошу меня простить.

— Но менуэт?!. Гавот!..Последний котильон!.. — тут же посыпались предложения со всех сторон.

— Дайте даме прийти в себя! — возмутился рыжий господин, отмахиваясь от остальных гостей, как от назойливых мух.

— Хэмстер! Вы не владелец этого сокровища! — возмутился кто-то.

— Вы опоздали, так что себя и вините, — отрезал рыжий господин, чье имя я сейчас знала.

Я позволила увести себя к столу и с удовольствием выпила охлажденного лимонада, чтобы остыть после весёлой пляски. Господин Хэмстер обрушил на меня тысячу комплиментов, котильон мы танцевали вместе, а потом на меня обрушилось такое количество приглашений на танец, что я потеряла счет и танцам, и кавалерам.

Приглашения я принимала, не задумываясь, всё равно под масками все мужчины были одинаковы. Кроме… кроме одного, конечно же.

То и дело я замечала неподалеку господина Тодеу — он держался рядом, но поговорить нам не удавалось, мы успевали только обменяться взглядами, и меня снова увлекали в круг танцоров, где звучала музыка, и пары неслись то галопом, то скользящим шагом, то сплетали руки в общем хороводе.

Уже ко второй кадрили я взмолилась о перерыве. Кавалеры не скрывали разочарования, зато меня сразу взяла в оборот госпожа Хуммель.

— Нас представили друг другу, — сказала она, беря меня под локоток с заботливостью любимой тетушки, — но все никак не найдется время поболтать. Пойдемте со мной, мы с дамами решили выпить по чашечке кофе со сливками, если вы не возражаете…