Фея тумана

Но чтобы получить Гиту Вейк или хоть немного продвинуться на этом пути, мне приходилось работать, работать и работать. Прощай, моя сладостная лень! Выполняя всё новые и новые поручения моей прекрасной дамы, я узнавал, как ведутся в этих краях полевые работы, каковы здешние нравы и обычаи, с чем приходится считаться и чем можно с лёгкостью пренебречь. Я старательно постигал всю эту премудрость, дивясь собственному усердию. Правда, как выяснилось, одного усердия мало — но леди Гита только молча закусывала прелестную губку, когда я то и дело попадал впросак.

Уж мне эти овцы, эта шерсть, — будь они неладны! Никогда бы не подумал, сколь это сложное и хлопотное дело. То местные крестьяне умудрялись всучить мне шерсть по завышенной цене, то я сам покупал пересохшую, прошлогоднюю, да ещё и с недовесом в тюках. И лучше бы леди Гита сердилась и кричала, как моя прежняя госпожа, но я никогда не слышал от неё ни единого слова упрёка. От её ровного и невозмутимого голоса я ещё острее ощущал собственную никчёмность. О каких чувствах тут может идти речь?

Она и сама, едва прекратив кормить грудью дочь, с головой окунулась в дела. Меня поражали энергия и неутомимость леди Гиты. Разумеется, женщин сызмальства учат вести домашнее хозяйство, но она занималась не только домашними делами — в круг её обязанностей входил присмотр за ремонтом дорог, возведением плотин и водоотводных каналов в фэнах, к тому же каждый день она проделывала верхом десяток-другой миль, скупая у йоменов шерсть.

От меня ей было не много проку, разве что я охранял её во время этих поездок, но мы всё время были вместе, как я того и хотел. Я скакал рядом, в кожаном доспехе и с мечом у пояса, — это придавало выезду леди Гиты внушительности, и никто не смел бросить ей вслед оскорбительное слово или упрёк, что взялась не за своё дело.

Минувшим летом леди Гита скупила немало руна и весьма удачно продала его на ярмарке в Норидже, оставшись довольной барышом не меньше, нежели иная леди победой своего избранника на турнире. На вырученные деньги она даже купила одежду для меня, ибо моя старая пришла в полную негодность.

Я был тронут, ибо сам не умел заботиться о своих нарядах. Теперь я выглядел сущим лордом — в новой синей тунике и широком плаще цвета бордо. Но когда она преподнесла мне в подарок лютню, я едва не прослезился.

— Я знаю, как вы любите петь, Ральф. Вы прирождённый трубадур, и вам не обойтись без инструмента.

И я пел ей лучшие свои песни, вкладывая в них всю душу, всё сердце. Мне был приятен влажный взволнованный блеск её глаз. Я по-прежнему надеялся... Пусть я не оправдывал её чаяний, но я любил её! И даже её деловитость и то удовлетворение, которое она испытывала от всё возраставшего достатка, не могли меня заставить поверить, что только этого она и ждёт от жизни.

Однажды я спросил леди Гиту, зачем ей столько работать. И ответ меня удивил.

— Я хочу быть независимой. Через два года я стану совершеннолетней и смогу выкупить у короля право на полную свободу.

— Но ведь по нормандским законам женщина не может быть владелицей земли, она непременно должна иметь покровителя.

Она насмешливо улыбнулась:

— О, сэр Ральф, деньги на то и существуют, чтобы обходить препятствия в законах. Если я заплачу достаточно, то вполне смогу распоряжаться своими манорами как мужчина-землевладелец.

Я поинтересовался — зачем ей независимость.

Леди Гита рассмеялась:

— Такой вопрос мог задать только мужчина!

Со временем между нами сложились близкие и доверительные отношения, однако я по-прежнему замечал, как жадно прислушивается леди Гита к разговорам о графе Норфолкском. Правда, в этих речах для неё не находилось ничего обнадёживающего. Сэру Эдгару не было дела до Гиты и её ребёнка — он пребывал на вершине славы, его популярность росла, даже король Генрих милостиво принял графа и удостоил беседы с глазу на глаз.

Обо всём этом нам поведал маленький Адам. Этот смышлёный парнишка оставался единственным связующим звеном между Тауэр-Вейк и Гронвудом. Мальчик был очень привязан к Гите, а та с удовольствием позволяла ему нянчиться с сестрой и печально улыбалась, глядя, как тянутся друг к другу эти незаконнорождённые отпрыски правителя Норфолка.

Временами мне казалось, что Фея Туманов начинает смиряться со своим положением покинутой возлюбленной. Когда граф с супругой вернулись из поездки в Нортгемптон и снова поползли слухи о неладах между ними, моя госпожа никак на это не отреагировала. Она по-прежнему вела деятельную жизнь, много разъезжала, принимала приглашения знати. Возросшее благосостояние заставляло местных землевладельцев считаться с нею, а так как леди Гита была незамужней, многие мужчины строили брачные планы. Даже то, что она имела внебрачную дочь, не останавливало тех, кто намеревался искать её руки. Ведь всем известно, что дочь не наследует имущества и в то же время служит подтверждением плодовитости женщины.