Фейри Чернолесья

Сперва ему удалось застать Ивара врасплох: тот пошатнулся и, выпустив руку девушки, ухватился за дверной косяк, чтобы не упасть. Его колени подкашивались, губы хватали воздух. К сожалению, на большее заклятия не хватило: негодяй удержался на ногах и тоже выхватил флейту.

— Хочешь поединка, бард? — прошипел он. — Да будет так. Посмотрим, кто из нас более искусен в музыкальных чарах. Но учти: у меня в запасе были сотни лет, чтобы совершенствовать своё мастерство, щенок.

Пока он это говорил, Шеллиди успела отбежать на несколько шагов назад — теперь их с фейри разделяли стол и пара табуретов, но эта защита, увы, не выглядела надёжной. И хищные ветви тиса уже тянулись к ней, чтобы поймать, скрутить, притащить обратно…

Элмерик заиграл громче, фейри ответил. Их чары слились — теперь это была одна песня, разложенная на два голоса, которые не пытались поддерживать друг друга, а спорили, кто будет ведущим, а кто — ведомым.

У Элмерика на висках выступил холодный пот. Он понимал, что не продержится долго, и мысленно клял Джеримэйна за то, что тот ничего не делал, а просто стоял столбом. Досталось и Розмари, которая с момента появления Ивара вообще никак не давала о себе знать. Они там что, оба заснули что ли?

Он украдкой бросил взгляд в угол, где подруга довязывала плед, — но девушки там больше не было. И колдовского вязания тоже. Только две перекрещенные спицы остались лежать на пыльном топчане, а рядом — клубочек шерстяных ниток размером не больше дикого яблока.

Позади вдруг скрипнул подоконник. Элмерик не стал оборачиваться, но в сердце вновь шевельнулась надежда: наверняка это Розмари с уже готовым пледом пыталась вылезти через окно.

Ему хватило ещё одного короткого взгляда в сторону, чтобы понять: Джеримэйн всё это время тоже не бездействовал. Он лишь делал вид, что покорился судьбе, а сам чертил колдовские знаки прямо на полу носком сапога. Соломы у кровати не валялось, только пыль, в которой линии были отчётливо видны. Некоторые знаки Элмерик успел даже прочесть и понял, что Джерри творил чары отвода глаз. Значит, не просто покорно висел в ловушке, а прикрывал Роз. Ну конечно! Можно было сразу догадаться!

Элмерик поспешно отвернулся, чтобы фейри не проследил за его взглядом, и заиграл с ещё большим воодушевлением. Они ещё поборются!

Огонь меж тем разгорался. Ивар, оказавшийся ближе всего к пламени, не выдержал и принялся затаптывать пламя. Это был удобный момент, чтобы перехватить первенство в мелодических чарах, и Элмерик немедленно воспользовался возможностью: заиграл громче, быстрее, повёл свою мелодию, заставляя фейри подстраиваться.

Шеллиди тоже не осталась в стороне — ловко уворачиваясь от веток, она схватила ведро с водой и, подбежав, окатила фейри с ног до головы. Элмерик сперва подумал: может, промахнулась? Наверняка же хотела просто потушить огонь? Но Ивар вдруг выпучил свои красные глазищи — похоже, он совсем не ждал такой атаки. Его промокшая деревянная флейта издала очень визгливую фальшивую ноту.

Элмерик заиграл яростней, ветки тиса начали втягиваться обратно в окно — у него получалось! Сбоку метнулась тень — Джерри наконец-то вырвался из плена, но добраться до зловредного фейри не успел: на него набросилась проснувшаяся кукушка.

— Отведай теперь моего угощения, маленький негодяй! — прокричала она и замахнулась уже не рукой, а птичьей лапой с острыми когтями. — Будешь знать, как спаивать честных леди.

— Да ты не кукушка, а целый ястреб, — хохотнул Джеримэйн, уклоняясь от атаки.

Ивар же метнулся вперёд, словно змея, и, схватив Шеллиди за волосы, потащил за собой. Та взвизгнула и, налетев на фейри всем телом, ловко подставила ему подножку. Он упал, увлекая девушку за собой. Так, сцепившись, словно два дерущихся кота, они скатились по деревянным ступеням в сад. Только бы Джинли не убилась!

— Рыжий, лови их! Уходят! — выкрикнул Джерри.

В его руке сверкнул колдовской нож; кукушка опасливо попятилась. Она больше не пыталась нападать, но и пройти не давала. Элмерик слышал за спиной её угрожающий клёкот…

Огонь снова начал разгораться, пламя перекинулось на сундуки, приготовленные для отъезда. Вот уже и стена занялась…

— Гори-гори ясно! — пропел Ивар, поднимаясь на ноги, и Элмерика обдало жаром. За окном злобно взвыл ветер, послышались птичьи крики и грозный собачий лай.