Фейсконтроль на главную роль

   – Понимаете? – спросила Майя. – Милая безделица. Мы никого не обманываем, не выдаем сувениры за волшебные палочки. В зависимости от толщины вашего кошелька можете выбрать материал для поделки – дерево, железо, камень, серебро. Последнее наиболее распространено, народ хочет иметь талисман, максимально приближенный к оригиналу. Это очень хороший подарок! У нас сувениры идут нарасхват, сейчас в магазинах всего полно, нужна оригинальность. Но самое интересное…

   Водкина сделала театральную – прямо-таки мхатовскую! – паузу и торжественно продекламировала:

   – Он помогает! Работает! Сколько людей прибегало сюда и благодарило: муж в семью вернулся, больной выздоровел, ребенок за ум взялся, удача пришла.

   – Интересно, – закивала я, – впечатляет.

   – Думаю, тут срабатывает самовнушение, – пояснила Майя. – Получив талисман, человек перестает испытывать страх, ощущает себя защищенным, становится активным, и в его жизни происходят позитивные перемены. Ясное дело, мы тиражируем только добрые варианты.

   – А есть злые?

   – Лучше не будем затрагивать сию тему, – отрубила Водкина.

   – Меня интересуют заклинания Софьи Скавронской.

   – Да, да, – закивала Майя, – вы по телефону упоминали ее фамилию. Увы, должна вас разочаровать. Скавронская являлась удивительной травницей, но она не делала оберегов.

   – Никогда?

   – Нет. Такова была ее принципиальная позиция, – ответила Майя. – Софья умерла, и теперь можно сказать: в ее практике были даже случаи исцеления от онкологических заболеваний. Скавронская себя не рекламировала и не брала денег от больных, говорила: «Иначе Господь дар у меня отнимет». Но люди очень злы. Софью не понимали, пытались преследовать. Хотя кому она мешала? Жила келейно, в небольшом домике, вела натуральное хозяйство – коза, корова, кролики, огород… Даже хлеб сама пекла, считала, что магазинный заражен спорыньей.

   – Это что за зверь? – разинула я рот.

   Майя положила альбомы на подоконник.

   – Грубо говоря, во ржи, если она неправильно хранится, заводится возбудитель болезни, которая делает человека похожим на сумасшедшего. Потому-то Скавронская полагала, что часть деревенских юродивых можно было вылечить. А себе хлеб пекла сама. И даже переехав в Москву, не ходила в булочную.

   – Странно, что знахарка перебралась в столицу, – подтолкнула я Водкину к продолжению рассказа.

   Майя тяжело вздохнула.

   – Вовсе нет. Я же говорила – люди злые. Если с ними происходит нечто странное, мгновенно начинают охоту на ведьм. История человечества полна драматических случаев. Возьмем, к примеру, начало двадцатого века. В деревне Хвостово выдалась засуха, за лето не выпало ни капли дождя. Местные жители сожгли знахарку, посчитав ее виноватой. Потом, наверное, локти грызли, ведь остались без медицинской помощи, но в момент аффекта они о такой ерунде, как собственное здоровье и долголетие, не подумали.

   – Скавронскую выгнали местные жители? За что?

   Водкина опустила уголки рта.

   – Это давняя история, печальная. Вы лучше посмотрите талисманы, сейчас покажу некоторые, особо интересные…

   Майя снова потянулась к альбомам, а я сочла момент подходящим и тихо сказала:

   – Чтобы поддержать музей, я непременно закажу амулеты для всех членов своей немаленькой семьи. Подберете мне потом вариант, заряженный на счастье. Но истинная причина моего визита к вам иная.

   – Какая? – слегка испуганно спросила Майя.

   – Я достаточно долго беседовала с Вероникой, внучкой Софьи, но она не сумела ответить на множество вопросов. В частности, каким образом отпечаток мизинца Скавронской мог появиться на звонке дома Лаврентьевых в Киряевке пару дней назад.

   Майя зажала рот ладонью.

   – Вероника не испытывает к вам особого расположения, – продолжила я. – Мне даже показалось, что она до сих пор ревнует, так сказать, благоприобретенную родственницу к бабушке, хоть та давно скончалась. Из ее рассказа я поняла: вы, похоже, единственный человек, с кем Софья Скавронская поддерживала тесные отношения. А еще вы дружите с Ларисой Матренкиной, подписали ей книгу.

   – Ну и что? – постаралась изобразить равнодушие Майя.

   – Вам ведь дорого честное имя Софьи Скавронской?

   Водкина отвернулась к окну и промолчала.

   – В Киряевке творятся странные дела, – сказала я. – Там сейчас на разные лады поминают знахарку, а Арина Лаврентьева абсолютно уверена, что целительница жива.

   – Глупости! – фыркнула Майя. – Я лично ее хоронила.

   – Ника рассказывала, – кивнула я, – на погребении присутствовали только вы и она. Правда, странно?

   – Что ж тут необычного? – потемнела Майя. – Ушел из жизни пожилой человек, который пережил людей не только своего поколения, но и родную дочь. У Софьи никого не осталось, и она не была ведущей телешоу, чтобы у ее гроба в истерике бился народ. Всего-то спасла жизнь паре тысяч человек. Не о чем говорить, зарыли и забыли…