Фейсконтроль на главную роль

   – Со двора железная дверь, вниз спуститесь и колотите, пока он не услышит. Единорога заказать хотите?

   – Угадала.

   На лице Терезы появилось заискивающее выражение.

   – Только вы брату про палец не рассказывайте.

   – Почему? – прикинулась я идиоткой.

   – Ну… вообще-то… там их много: – зачастила Тереза, – но Серега думает, что я ниче не знаю:

   – Решила заработать в отсутствие брата?

   – Плеер хочу купить, – честно призналась девочка. – Так вы не разболтаете?

   – Гады! – раздался вдруг вопль в коридоре. – Сволочи!…!…!…!

   – Старый хрен проснулся, – подскочила Тереза, – надо ему новый укол всандалить.

   – А ты умеешь? – с недоверием поинтересовалась я.

   – Поживешь с мерзотным гоблином, не тому научишься, – философски заметила Тереза.

   Из глубины квартиры неслась нецензурная брань.

   Я быстро встала и ушла, радуясь тому, что не успела пообещать Терезе молчать, ведь я обычно держу данное слово, а сейчас намерена показать Сергею коробочку.

   – Мы с вами знакомы? – прищурился парень, когда я вошла в мастерскую.

   – Встречались в подъезде, когда Дмитрий Сергеевич удрал из дома и изображал из себя охранника, – напомнила я.

   – Ах да, точно, – кивнул молодой человек. – Что вы хотите заказать? Маску? Или фигуру? Любую сделаю, только картинку покажите.

   Я вынула из сумки коробку, открыла ее и сказала:

   – Мне нужны комментарии по данному объекту.

   – Откуда он у вас? – удивился Сергей.

   – Не важно.

   – Терезка! – осенило парня. – То-то я смотрю, вроде мой запас тает. Воровка!

   – Вместо того чтобы сестру ругать, лучше купи ей плеер, – посоветовала я.

   – За какие успехи? Она двоечница.

   – Сам-то отличником был?

   – Не важно. Мне можно.

   – А ей нельзя?

   – Нет!

   – Вот позиция истинного мужчины, – не выдержала я.

   – Она курит и врет!

   – Ты тоже лгун.

   – Я?

   – Ты, ты! Кто придумал сказочку про ведьму, которая ногтями стену скребет? Где ты взял образец для имитации? Кто надоумил тебя торговать «волшебным пальцем»?

   – Не ваше дело, – насупился Сергей.

   – Еще как мое! – обозлилась я. – Слушай внимательно:

   Узнав про отпечаток на дверном звонке, Сергей притих, а я продолжала допытываться:

   – Ты сделал копию из латекса? Пойдешь соучастником преступления, доказывай потом, что не верблюд. Дмитрий Сергеевич совершил преступление, изуродовал тело Софьи Скавронской, а ты пользуешься ее пальцем: Это целый букет статей уголовного кодекса!

   – Ой, не надо, а? – словно нашкодивший малыш, заюлил парень. – Это просто шутка. Ну ладно, согласен, глупая. Мы бедные, а заработать охота…

   – Давай заключим сделку? – предложила я. – Ты рассказываешь мне про мизинец, отвечаешь на мои вопросы, и мы расходимся в разные стороны. Кстати, единорог великолепен, я готова его купить.

   Сергей вытащил сигареты.

   – Дед Скавронскую ненавидел. Он злой человек. Когда я родился, он уже на пенсии сидел и головой чуть тронулся.

   Я опустилась на продавленный стул и сосредоточилась на его рассказе.

   Маленький Сережа не придавал историям деда большого значения. Вернее, считал их увлекательными сказками. Дмитрий Сергеевич маялся от скуки, поэтому пытался строить домашних. В особенности доставалось маме мальчика, тихой Анюте, но она никогда не огрызалась на старика. Иногда, правда, тяжело вздыхала и произносила:

   – Господи, дай сил терпеть ирода. Ну зачем мама, умирая, взяла с меня обещание не бросать отчима?

   Дмитрий Сергеевич самодурствовал по полной программе, но Сергей любил его – дед не обижал мальчика. Можно сказать больше: если бывший тюремщик и любил кого-то, так только своего внука.

   Вечером, когда Сережа лежал в кровати, Дмитрий Сергеевич входил в детскую, вынимал из кармана липкий леденец или карамельку, совал ребенку и предлагал:

   – Хочешь про жизнь расскажу?

   Мальчик кивал, и дед заводил истории, в которых было все: враги за колючей проволокой, храбрые солдаты, которые расстреливали негодяев, злая ведьма, обманывавшая девушек.

   – Деда, – шепотом спрашивал Сережа, – а ты колдунью убил?

   – Не хочу врать, внучек, она сама померла, но я лишил ее возможности в чужое тело переселиться.

   – Как?

   – Руку отрубил, – гудел старик. – Чирик ножичком, и готово.

   – Страшно! – пугался Сережа.

   – Не трусь, – приказывал дед, – вырастешь, солдатом станешь, а они никого не боятся.

   Мало-помалу история про ведьму обрастала новыми подробностями. Выяснилось, что жуткая колдунья обитала в соседней квартире, что там до сих пор живет ее родная внучка и что нужно плевать в сторону Вероники.

   Наученный дедом, Сергей один раз написал на двери Скавронской непечатное слово. Вероника позвонила Анюте, та надавала отпрыску затрещин, сунула ему ведро с тряпкой и велела:

   – Три, пока не отмоешь.

   – Она ведьма, – уперся мальчик, – а колдуньи мата боятся.

   – Не пори чушь! – возмутилась Анюта.

   И тут двенадцатилетний Сережа выложил сведения, полученные от Дмитрия Сергеевича.

   Разразился феерический скандал. Впервые Анюта налетела на отчима чуть ли не с кулаками:

   – Забил ребенку голову зэковскими сказочками!

   – Это правда! – рубанул дед.

   – Хватит про соседей небылицы выдумывать!

   – Она была ведьмой. Я ей палец отрубил, чтобы не ходила сюда привидением.

   – Дурак! – не выдержала Анюта.

   – Не веришь? – засверкал глазами старик.