Феминиум

На входе Сафра первый раз в жизни прошла идентификацию личности по сетчатке. Немного заблудилась, прямиком проследовав в грузовой отсек вместо пассажирского, но вежливая стюардесса проводила ее до места. Все семь суток полета до Фомальгаута-3 – так называли единственную пригодную для жизни планету в этой системе – Сафра провела, старательно рассматривая бесплатные рекламные брошюры. Рядом пассажиры бубнили фомальгаутские расхожие фразы – переводчики стоили бешеных денег, а общаться без них с негуманоидами было весьма затруднительно. Прыжки через пространственно-временной тоннель, после которых большинство пассажиров выворачивало наизнанку, похоже, Сафру никак не волновали. Приземлившись на Фомальгауте-3, она снова активировала свой выигрыш по видео. По морде похожего на ящерицу фомальгаута было невозможно ничего понять. Но Сафра просто сказала:

– Мне в течение недели нужно жилье и переводчик.

Понял фомальгаут или нет, она не знала. Но через стандартный час он примчался на длинной зеленой машине, где в сиденьях предусматривались отверстия для хвоста, растопорщил разноцветный околошейный гребень и вежливо пригласил в гостиницу для инопланетников. Жилье самих фомальгаутов не подходило – эти древесные ящерицы гнездились большими колониями на гигантских деревьях, и без специальных присосок на лапах удержаться там было затруднительно.

– Где здесь ближайшая контора? – спросила она, садясь в машину. Переводчик из фомальгаута оказался паршивый, она не поняла его даже после третьей попытки. Бедняга с каждым разом все больше зеленел и топорщился, что, вероятно, означало у фомальгаутов крайнюю степень волнения. В конце концов он просто привез Сафру к конторе и наполовину жестами, наполовину на всеобщем сообщил, что будет ждать ее здесь. Сафра вошла. Высокий (для фомальгаута – они обычно даже с поднятым гребнем не превышают метра) морщинистый самец-крупье лениво свернулся кольцом вокруг рулетки и дремал, прикрыв кожистыми веками оранжевые глаза. При виде Сафры он встрепенулся, быстренько надел переводчик – они были дороги, но для крупье, вероятно, контора выделила приборчик бесплатно – и прошелестел:

– Добро пожаловать, мэм! Хотите сделать ставку?

– Какой курс? – деловито спросила Сафра.

– На Фомальгауте-3 лучший курс! У нас самое высокое покрытие…

– Знаю. Какой курс?

– Одна к двадцати! – гордо сказал фомальгаут, глядя на Сафру немигающими глазами. – Фомальгауты не знают страха!

– Тем лучше, – сказала Сафра. – Ставлю девятьсот пятьдесят три жизни.

У фомальгаута совсем по-человечески отвалилась нижняя челюсть.

– Конечно, – переводчик хрипел и потрескивал. – На что?

– Красное. Чет. Бесконечность.

– А, маленькая дама с Навахо! Примите мои глубочайшие уважения, – фомальгаут подвигал головой взад-вперед, вероятно, вместо поклона. – В нашей работе такие телодвижения встречаются нечасто. Прекрасный гребень! В случае выигрыша пользуюсь правом крупье дать вам золотой бонус в сто жизней!

– Хорошо.

Три круга рулетки, короткая остановка, и рулетка замерла на перевернутой восьмерке.

– Вам снова удалось прокатиться на гребне, – восхитился фомальгаут. – Как вы это делаете?

– Не знаю. Я не отвлекаюсь по мелочам, – сказала Сафра, проследила, чтобы девятнадцать тысяч жизней перетекло на ее счет, и спросила: – Какие у вас резервы?

– Резервы? Наш курс теперь несколько упал… до восьми целых двенадцати сотых… На какую ставку вам рассчитывать?

– На все.

Фомальгаут поперхнулся, затем затрещал по клавишам хвостом:

– Такая сумма… вы можете сделать такую ставку один раз. Но дальше… наши ресурсы будут исчерпаны.

– Где больше?

– Только у стаутов на Проционе. Фомальгауты бесстрашны, но эти просто купаются в секреции опасности!

– Тогда я снова ставлю.

– Подряд? Вы… вы не человек, вы – стаут!

– Принимаете ставку?

– У-у-у! – Ящерица защелкала, вздувая и складывая гребень. – Вы войдете в историю фомальгаутов!

– Мне это ни к чему. – Сафра дождалась, когда выпадет красное-чет-Бесконечность и полностью посеревший крупье перевел на ее счет сто пятьдесят пять тысяч жизней.

Фомальгаут-переводчик ждал ее, зевая и демонстрируя раздвоенный язык. Сафра села в машину и сказала:

– Ты знаешь, я управилась раньше, чем планировала. Мне надо на Процион. Можешь считать себя свободным, если отправишь меня туда.

Фомальгаут оказался турагентом. Через четыре дня Сафра летела на Процион вместе с шумной компанией ящериц-подростков. За две недели она отлично научилась разбираться в их мимике – фомальгауты демонстрировали ее, окрашивая в разные цвета соответствующие части тела. Только тогда она осознала, что крупье-фомальгаут был смертельно напуган.

Перед приземлением был один неприятный инцидент – на нее напал какой-то фомальгаут. Потом ей объяснили, что у некоторых особей перед периодом спаривания случаются всплески неконтролируемой агрессии. К счастью, никто, кроме самого несчастного безумца, выбросившегося в канализационный люк, не пострадал.