Феникс

Отбросив парабеллум и в одно касание выдернув нож, рванул к кустам. Вот они! Попал, однако. Кто-то еще пытался дернуться и стонать, но затих. Правка все же понадобилась.

Действительно, их только двое. Две винтовки, два вещмешка, подхватив которые, направился к проделанному проходу, в своих размышлениях приходя к выводу. Разведчиков пасут, но готовы пропустить в Будковский лес. Значит, там что-то намечается, но им все равно через «железку» в любом случае переходить придется, уж слишком жарко в Студенковском лесу стало, да и лес больше на запущенный парк похож.

Вернувшись, не заходя в лес, позвал:

— Выступаем. Пристраивайтесь ко мне за спину и двигайтесь след в след.

Так и пошли. Старшина Крутиков, Карпенко, несший рацию, а замыкал шествие Чернобров, на закорках тащивший раненного в ногу связиста. Как поступят преследователи, ясно. Сейчас, когда темно, даже если уничтоженный пикет обнаружат, разбираться не станут, до утра все оставят. Вот только можно быть уверенными, что в Будковский лес со стороны передовой уже подтянуты необходимые силы правопорядка, и уж они-то находятся во взведенном состоянии. Ответственный за проведение операции наверняка давно назначен.

На топокарте этот лес напоминает расплющенную кляксу зеленого цвета. В натуре, да еще и по ночной поре, эта чаща с соседним лесом ничего общего не имела. То ли так на самом деле, то ли потому что ночь, Будковский лес казался сомкнутым частыми карандашами деревьев. А еще заросли, вымахавшие выше человеческого роста. Куда ни глянь, мрак кромешный. Куда ни ступи, либо в ветвях запутаешься, либо на пень налетишь. Тишины в темноте нет, одна сплошная, чуть различимая какофония шелестящих звуков. После получаса такой муки в составе каравана хромых, косых городских недотеп на ум Каретникова наползла подспудная мысль: «Вернуться обратно». Остановился, ощущая запаленное дыхание ребят. Высказал командиру перспективу дальнейшего пути:

— За ночь мы лес вряд ли пройдем.

— Что, десяток километров не осилим?

— Не-а! Мало того, нам на тропы выходить нужно. По тропам и идти. Только чтоб не было мучительно больно, если вдруг нас ожидают, предлагаю растянуться по тропе. Я иду передовым дозором. Ты, командир, идешь в замыкании. Остальные растянуты по дистанции.

Согласился Карпенко. Чувствовал, что вымотавшись, какими они бойцами будут? Ветер вывел их на тропу и по ней повел на юго-восток. Относительно встречи с немцами все было под вопросом. А вот полчища комаров на маршруте, слетевшихся на запах пота и немытых тел, дали о себе знать сразу. У-у! Фашисты пернатые! Креста на вас нет! Но в целом передвигаться стало существенно легче. Резвей пошли, но Каретников мог положиться только на слух и обоняние, а оно его не подвело. Унюхал запах костерка и чего-то съестного на нем. Притормозил, дождался задних.

— Что? — спросил Карпенко, переводя дух.

— Впереди кто-то на костре жрачку готовит.

Принюхались все, включая раненого Паничкина. Жрать хотелось неимоверно.

— Точно!

— Проверю. Здесь ждите.

— Давай.

Дмитрия не слишком волновала предстоящая встреча с русскими разведчиками. Главное, чтоб она состоялась. Проводник довел его до большой поляны, как чудо раскинувшейся посреди непролазной чащи, сообщил:

— Все, пан начальник, на место пришли.

Юнг уточнил:

— Мимо не пройдут?

— Не! Поляна значимая. С незапамятных времен к ней все стежки-дорожки тянутся. Если они не идиоты, которые весь лес преодолевать по бурелому возьмутся, то обязательно об вас споткнутся. — Указал рукой в определенную сторону, объяснил: — По той тропе пройдете, на перекрестке примите вправо. Там вас связники ожидать будут. Либо помощь окажут, либо за подмогой побегут. Вы им только фляжку от оберштурмфюрера покажите, она опознавательный знак. Вас-то они не знают.

За козырек потянул с головы кепку, поклонился.

— Ну, так я пошел, пан?

— Иди.

Оставшись в одиночестве, Дмитрий, пока не зашло солнце, обошел поляну, выбрав место, расположился. Развел костерок, сначала сухими веточками, потом подбросил сухостой и полено, добившись ровного, жаркого пламени. Наступившая ночь подчеркнула оранжевое пламя. Пройти мимо и не заметить его невозможно. Разогрев банку каши с мясом, с аппетитом уминал ее, пока в солдатской каске вермахта подкипала вода.

Со стороны одной из тропинок послышалось шуршание веток и нарочито громкие шаги. Развеселился. И это разведчики русских? На зверя так точно не похоже. Человек. И он один. Как сидел, с места не двинулся, лишь незаметно растегнул кобуру и выложил в траву пистолет, чтоб под рукой был. Со стороны приближавшегося чужака на видном месте лежит МП-40 со сложенным прикладом.

К костру не спеша приблизился солдат в накинутой поверх одежды немецкой плащ-накидке, тоже вооруженный МП. Это был молодой, явно крепкий парень. В неярком свете костра рассмотрел его. Даже слишком молодой для разведчика. Лет эдак девятнадцать максимум. Боец, прежде чем заговорить, с интересом рассмотрел Юнга. Показалось, что даже принюхался к нему.

— Здравия желаю, товарищ старший лейтенант…