Феникс

Встал вопрос о пополнении. Очень скоро, мне придётся шкрябать стены и возможно отложения по краям зловонной дыры, там не только дерьмо, которое, кстати, регулярно смывается, сам был свидетелем, мочевой камень. Накапливается годами, и смыть его без спецсредств практически невозможно, а я сомневаюсь, что тут есть техничка с ведром, ни разу не видел.

А что, если приманить местных хищников? Картошкой или мясом? Стоп! У меня же есть кое-что получше! Зачем-то я их хранил, ну может для того, чтобы поизмываться над Копытовым? Я мужик невредный, но, если мне говнят, отвечаю симметрично. Да вот беда, старшина на больничном, получил моральную и физическую травмы, вряд ли появится в ближайшие дни. Значит, используем как приманку, пожалуй, заслужено. Если кто-нибудь спросит: «как ты предпочитаешь приманивать крыс?» Отвечу честно: «Так ушами Копытова же!»

Там, правда, не только его «добро» хранится, и ещё сучонка Ципы, продажного зэка, этому тоже поделом. Была у меня мысля, попробовать с них покрафтить, быстро её отмёл, неправильно это, я же не ведьмак какой чернокнижник.

Присев у дыры на корточки, и стараясь отрешиться от немилосердной вони, я прислушался. Шуршало, и не так глубоко, как представлялось вначале, там явно какие-то коммуникации присутствуют, и очень жаль, что отверстие с моими габаритами не совпадает, не побрезговал бы, залез, глядишь, выбрался бы у таёжной речки.

Пискнуло, шуршание повторилось, я стал догадываться, что крыс там немало и, скорее всего, гнездо присутствует, писк слишком высокий, детёныши, а ведь их кормить надо. Отрезал небольшой кусочек от чьего-то уха, я их не подписывал, кинул вдоль стенки, подождал минутку, ноль реакции, всё то же шуршание. Повторил процедуру, только вдоль другой стенки, спустя десяток ударов сердца, началась нездоровая суета, визг — писк, затем всё стихло.

Ага, нашёл, гнёздышко!

Порадовавшись везению, кинул подряд два куска, один оставил на краю и, стараясь не производить шума, отошёл в дальний угол, снял с себя робу, сделал неглубокий, но кровавый надрез на правой руке и улёгся на пол, прикинувшись спящим. Ужас, конечно, но я ведь зэк, многое можно скостить.

Рана немного покровоточила, да начала затягиваться, но я уверен, что тонкий крысиный нюх уже уловил сладкий запах крови. Лёжа на боку с полузакрытыми глазами, я скоро в этом убедился. Сначала появились нос, шевелящиеся усы, выбравшаяся крыса была довольно крупной и в то же время шустрой. Я и глазом моргнуть не успел, как она схватила оставленное угощение, быстро его проглотила и принялась исследовать ближайшее пространство. Ничего более не найдя, начала перемещаться в мою сторону.

Крысы умные и хитрые существа, недаром про них столько сказок написано, если я не поймаю её сейчас, то во второй раз она точно не клюнет, поэтому зажатый в левой руке скальпель, был невидим, полностью скрывался в ладони, когда придёт время, я успею его оголить.

Из дыры появилась ещё одна хищница, размерами поменьше, но первая, увидев её, значительно осмелела. Вот она в десяти сантиметрах от руки, делает вид, что проходит мимо, а вот уже рядом, усики щекотали кожу на тыльной стороне ладони, ткнулась носом. За миг до того, как она попробовала на вкус моего мясца, я дёрнул рукой, схватил её чуть ниже морды. Прокачанная ладонь сдавила горло, тварь заметалась, с неожиданной силой, раздирая мне руку, пытаясь вырваться. Вторая тварь, увидев такое непотребство, поспешила и вовсе не на помощь сотоварке, решила свалить да замешкалась, мешая подняться третьей.

Более не таясь, я подтянул всё ещё сопротивляющуюся крысу ближе, и воткнул блеснувший скальпель на манер шила сверху, да в глаз. После этого удара тварь начала затихать, спустя несколько секунд, я положил её дёргающуюся тушку на бетонный пол и поднялся, остальные крысы уже сбежали, так что мне никто не мешал.

* * *

— Дмитрий Николаевич, вы же понимаете, у нас престижное заведение, мы не можем себе позволить, компрометирующих слухов.

Директор частной школы смотрел на меня сквозь очки в золотой оправе, в воздухе кабинета висел лёгкий аромат дорого одеколона, старомодные настенные часы с цепочками и гирьками, пробили полдень.

— Я не понимаю, о каких слухах вы говорите! — произнёс я, стараясь не показывать своих ногтей, забившаяся под них грязь, выдавала во мне представителя пролетариата, что в подобном кабинете, казалось неуместным. — Двое мальчишек поцапались, синяков друг другу наставили, с кем в их возрасте не бывает, помирятся.

— Наша политика, Дмитрий Николаевич… — директор произнёс имя с лёгким пренебрежением. — Не подразумевает понятия… Как вы это сказали? Поцапались, помирились, у нас учатся дети бизнесменов и видных политиков…

— Насколько мне известно, — перебил я. — Именно эти дети и спровоцировали конфликт! Константин заступился за одноклассницу, за что был бит, аж тремя отпрысками видных политиков и бизнесменов! — я начал заводиться.