Фернандо Магеллан. Книга 3

– По закону флота, – вкрадчиво напомнил нотариус, – если нет высочайшего указания, вакантное место занимает второй по чину офицер. Таковым в настоящее время является сеньор Эспиноса. Не так ли, сеньор Карвальо?

Жуан пропустил вопрос.

– Правильно, – согласился писарь, – однако он не служит офицером флота. – Некоторые присутствующие удовлетворенно закивали головами. Баррутиа осмелел, продолжил более решительно: – Никто не сомневается в смелости и отваге главного альгвасила эскадры. Мы знаем его честность и порядочность, но позвольте, – развел руками писарь, – он несведущ в навигации! Наши прежние командиры служили кормчими и капитанами. Разве мы вправе нарушить традицию, выбрать командующим уважаемого человека, но не способного проложить курс кораблям?

– Правильно говорит, – поддержал Пунсороль. – Нас привел сюда Карвальо. Эспиноса служил ему помощником. Почему мы должны поставить полицейского выше кормчего?

– Для определения курса есть пилоты, – возразил Мартин. – Мы выбираем не главного кормчего вместо пропавшего Сан-Мартина, а командующего.

– Давайте изберем обоих! – предложили из задних рядов.

– Мы не орава смутьянов, – напыжился нотариус. – Мы обязаны соблюдать испанские законы. Я не понимаю, почему на совете говорит писарь, которому поручено вести протокол? – уколол он Баррутиа.

– Карвальо сам захватил власть, – заступился за нотариуса Мигель де Родос, боцман «Виктории». – Король назначил капитан-генералом Руя Фалейру, хотя астролог никогда не ступал на палубу корабля.

– Причем здесь знания навигации? – подняли головы сторонники альгвасила. – Кормчие укажут путь флотилии.

– Вы не на земле, а на воде, – не сдавались противники. – Только капитан будет настоящим командиром.

– Карвальо готовил суда с Магелланом!

– Гонсало убил изменника Мендосу, вернул «Викторию» капитан-генералу, закрывал его своим телом на Мактане!

– Чего вы спорите? Пусть оба командуют, – басил кто-то из-за спин моряков.

– Двоих нельзя. Передерутся.

– Мы уже присягали Барбосе с Серраном.

– Давайте назначим троих! По одному с каждого корабля!

– Хватит одного.

– Ты за кого?

– За Карвальо.

– А я за Эспиносу.

– Ну и дурак!

– Сам выжил из ума…

– Дай ему по роже, чтоб мозги ветром прочистило!

– Порко дио (свинья), чего он болтает?

– Шойзе, шойзе (дерьмо), верхплюхтет (бранное проклятие), – бормочет по-немецки Ганс Варг.

– Чего разорались? Пусть Элькано скажет, кого хотят на «Консепсьоне»?

– Зачем слушать «зачатника»? Он жил с Карвальо в одной каюте.

Страсти накалялись, мнения разделились поровну.

– И впрямь, чего мы спорим? – спокойно заявил Альбо, когда противники готовились пустить в ход кулаки. – Спросите Карвальо с Эспиносой: согласны они разделить власть или нет?

– Я же предлагал – обоих произвести в капитан-генералы! – удовлетворенно крякнул матрос.

– Как решите, так и будет! – уклончиво промолвил Жуан.

– Я согласен, – недовольно уступил Гонсало, уязвленный новым положением кормчего.

– Это нарушение законов! – скороговоркой выпалил нотариус.

– Цыц, чипа желена! (совсем грязное ругательство) – погрозили из команды флагмана.

– Раз они согласны, будем считать вопрос решенным! – провозгласил Франсиско и предложил представителям команд дать клятву верности командирам.

Кликнули отца Антония, присягнули на Библии, забыли обиды и потные, раскрасневшиеся уселись по местам. Как капитан флагмана и владелец регалий власти бывшего адмирала, Карвальо вел совет, удобно расположившись в кресле Магеллана.

Вопрос о курсе споров не вызвал. Единодушно сошлись на том, что следует начать поиски островов Пряностей, но не знали в какую сторону плыть. Серран с Барбосой не успели поделиться сведениями, полученными от мавра. Требовалось найти лоцманов и узнать дорогу.

– Наш корабль дал течь, нужна помощь, – напомнил Элькано Жуану.

– Сильно течет? – поинтересовался Альбо.

– Нет, но придется перетаскивать вещи, искать пробоину.

– Близится сезон дождей и бурь, – задумался Пунсороль. – У нас мало времени.

– Команды поредели, много больных, – заметил Мигель де Родос. – Мои парни с трудом справляются с парусами. Надо бросить обветшавшее судно.

– Как бросить? – опешил капитан «Консепсьона».

– Два прочных корабля с полными командами, лучше трех гнилых лазаретов, – объяснил боцман.

– Жуан, что он говорит? – растерялся Элькано.

Карвальо по привычке спрятал глаза в ожидании того, что скажут другие.

– Гонсало! – взмолился баск.

– Это вам решать, морякам, – спокойно произнес Эспиноса.

– У нас тоже сохранилась половина команды. Скоро будет некому тянуть канаты, – добавил Пунсороль.

– Наловим индейцев, научим ремеслу, – возразил баск.

– Из дикарей не сделать матросов, – заупрямился Пунсороль. – Мы пробовали. Они могут тянуть канаты, но не умеют крепить паруса, лазить по вантам, висеть на реях.

– Есть иной способ исправить положение? – альгвасил обратился к морякам.

– Корабль надо сжечь, – заявил Альбо. – Нам все равно рано или поздно придется уничтожить одну каравеллу.

Это был приговор. Карвальо поднял глаза, поглядел на приятеля, ставшего капитаном на одну ночь.