Читаем Филоктет полностью

Филоктет

Я вижу, гости, символ необманныйОбиды общей, единящей нас.Во всем согласны мы: узнать нетрудно,Что те ж Атриды, тот же Одиссей —Враги обоим. Нет дурного слова,Которого б чуждалась речь его;Со всякой злобой дух его сроднился,Чтоб все пышнее цвел неправды цвет.410 Не в этом диво: но как мог великийАякс такую кривду допустить?

Неоптолем

Его уж смерть похитила, мой друг;О, будь он жив — не ликовал бы враг мой!

Филоктет

Что молвишь ты? Ужель и он погиб?

Неоптолем

Да; для него угас навеки свет.

Филоктет

О горе мне! Зато Тидея сын,[15]Зато Сисифа проданное семяВ живых, конечно. Вот кого б под землю!

Неоптолем

Чего бы лучше; только вот беда:420 Как раз они цветут в аргивской рати.

Филоктет

А добрый, старый друг мой, царь Пилосский,Почтенный Нестор? Сколько раз он в войскеСоветом мудрым козни их сметал!

Неоптолем

И он в беде: погиб, кто был с ним рядом,[16] —Его любимый отпрыск, Антилох.

Филоктет

Еще утрата! Всех других скорееЯ б лютой смерти уступил, чем их.[17]
О жизнь ты, жизнь! Где ж нам искать опоры,Когда такие люди умирают,А Одиссей… Ему бы вместо них430 Средь мертвых быть, а он под солнцем ходит!

Неоптолем

Хитер боец наш; что ж! Подчас и хитрыйВ сетях своих запутаться способен.

Филоктет

Постой! Да где же был Патрокл в то время,Он, твоего отца вернейший друг?

Неоптолем

И он в могиле уж[18] лежит. НаукаКо всем одна: гнушается ApecХудых мужей — лишь лучших косит он.

Филоктет

Ты прав. И для примера лишь спрошуТебя о муже — недостойном, правда,
440 Но хитром и речистом: жив ли он?

Неоптплем

Таков был Одиссей; других не знаю.

Филоктет

Не он: Ферсит[19], кричавший вновь и вновь,Хотя бы все молчать ему велели.О нем скажи мне, жив ли он иль нет.

Неоптолем

Не знал его, но слышал, что он жив.

Филоктет

Еще бы! Сорное не гибнет семя:Его любовно охраняет бог.Людей коварных и бесчестных душиОн даже с дна Аида возвращает,450 А благородных в грязь топтать готов.Что тут сказать? Кому молиться? Горько,Душою в божий промысел вникая,Самих богов в безбожье уличать!

Неоптолем

Отныне, сын этейского владыки,Подальше я держаться и от ТроиИ от вождей злокозненных решил.Где гибнет правда и злодей ликует,Где трус в чести, а добрый в униженье,Там нет предмета для любви моей.Скалистый Скирос родиной мне будет,460 Домашней жизнью утолю тоску.Итак, на судно! Ты же, сын Пеанта,Привет прими — сердечный мой привет!Да снимут боги немощи обузуС тебя, мой друг, желанье исполняяДуши твоей. А нам на струг пора,Чтоб тотчас крылья по ветру расправить,Лишь только бог зазыблет моря гладь.

Филоктет

Ты едешь, сын мой?
Перейти на страницу:

Все книги серии Трагедии

Похожие книги

Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Драматургия / Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное
Все в саду
Все в саду

Новый сборник «Все в саду» продолжает книжную серию, начатую журналом «СНОБ» в 2011 году совместно с издательством АСТ и «Редакцией Елены Шубиной». Сад как интимный портрет своих хозяев. Сад как попытка обрести рай на земле и испытать восхитительные мгновения сродни творчеству или зарождению новой жизни. Вместе с читателями мы пройдемся по историческим паркам и садам, заглянем во владения западных звезд и знаменитостей, прикоснемся к дачному быту наших соотечественников. Наконец, нам дано будет убедиться, что сад можно «считывать» еще и как сакральный текст. Ведь чеховский «Вишневый сад» – это не только главная пьеса русского театра, но еще и один из символов нашего приобщения к вечно цветущему саду мировому культуры. Как и все сборники серии, «Все в саду» щедро и красиво иллюстрированы редкими фотографиями, многие из которых публикуются впервые.

Александр Александрович Генис , Аркадий Викторович Ипполитов , Мария Константиновна Голованивская , Ольга Тобрелутс , Эдвард Олби

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия