Философия истории

Этим была вызвана вторая реакция

, а именно реакция индивидуумов против законной власти. У самих народов еще не существовало живого интереса к законности и всеобщности. Обязательства всякого свободного гражданина, судебные полномочия судьи, юрисдикция гауграфа, интерес к законам как таковым – все это оказывается бессильным, как только сильная рука перестала держать бразды правления. Блестящее государственное управление Карла Великого исчезло бесследно, и ближайшим результатом этого явилась всеобщая потребность индивидуумов в защите. Известная потребность в защите конечно существует во всяком благоустроенном государстве; всякий гражданин знает свои права и знает, что для безопасности имущества вообще необходим общественный порядок. Варвары еще не знают этой потребности находить защиту у другого: они считают ограничением своей свободы, если их права обеспечиваются им другими. Таким образом еще не существовало стремления к прочной организации: люди должны были сперва очутиться в беззащитном положении, чтобы почувствовать необходимость государственности. Образование государств началось заново. Всеобщее еще вовсе не обладало жизненностью и прочностью в себе и в народе, и его слабость обнаружилась в том, что оно не могло защищать индивидуумов. Как было сказано, в духе германцев не существовало определения обязательства; дело шло о том, чтобы установить его. Воля могла фиксироваться прежде всего лишь на внешнем владении, и когда она из опыта узнала важность защиты, оказываемой государством, она была вынуждена выйти из состояния апатии, и нужда вызвала в ней потребность в соединении и в общественности. Поэтому сами индивидуумы должны были прибегать к другим индивидуумам и подчинялись власти некоторых могущественных лиц, обративших авторитет, которым прежде обладало всеобщее, в частное владение и личное господство. Подчиненные не повиновались графам как государственным должностным лицам, да они и не требовали повиновения в качестве должностных лиц, а желали, что бы повиновались только им лично. Они присвоили себе государственную власть и сделали предоставленную им власть наследственным достоянием. Как прежде король или другие высокопоставленные лица раздавали лены, вознаграждая этим своих вассалов, так теперь, наоборот, более слабые и бедные отдавали свое имущество более сильным,

_{349}

чтобы найти таким образом сильную защиту; они передавали свои имущества властителю, монастырю, аббату, епископу (feudum oblatum) и принимали его обратно обремененным некоторыми обязательствами по отношению к этим властителям. Таким образом из свободных лиц получались вассалы, ленники, и их имущество становилось пожалованным. Таково отношение, существующее при феодальной системе. Слово feudum (феод) родственно со словом fides (верность); здесь верность есть обязательство, возникшее вследствие бесправия, отношение, имеющее целью нечто правовое, но в содержании своем заключающее в такой же мере бесправие; ведь верность вассалов есть не долг по отношению к всеобщему, a частное обязательство, подверженное в такой же мере случайности, произволу и насилию. Всеобщая несправедливость, всеобщее бесправие возводятся в систему частной зависимости и частных обязательств, так что только формальный элемент обязательств составляет правовую сторону этих отношений. Так как всякому приходилось защищать самого себя, то воинственный дух, который позорнейшим образом исчез, когда дело касалось защиты от внешних врагов, вновь пробудился, потому что пришлось выйти из состояния апатии отчасти вследствие чрезмерных притеснений, отчасти вследствие корыстолюбия и властолюбия частных лиц. Храбрость, обнаруживающаяся теперь, проявлялась при отстаивании не государственных, а субъективных интересов. Повсеместно строились замки, возводились укрепления, и это делалось для защиты имущества, для грабежа и для тирании. Таким образом целое отступало на задний план в таких обособленных пунктах, которыми являлись главным образом резиденции епископов и архиепископов. Епископства получили иммунитет от судов и от всяких функций, исполняемых должностными лицами; епископы завели своих фогтов и добились от императора передачи им юрисдикции, которая прежде принадлежала графам. Так образовались замкнутые территории, подвластные духовным лицам, общины, принадлежащие какому-нибудь святому (городские округа). Точно так же впоследствии образовались светские баронии. Те и другие заменили прежние округа или графства. Лишь в немногих городах, где общины свободных людей были сами по себе достаточно сильны, чтобы обеспечивать защиту и безопасность и без помощи короля, уцелели остатки древнего свободного строя. В остальных местах свободные общины везде исчезали и подчинялись прелатам или графам и герцогам, тогдашним государям и князьям.