Философия истории

Теперь мы должны рассмотреть по существу духовную сторону церкви, являющуюся формой ее могущества. Сущность христианского принципа уже была выяснена, она заключается в принципе посредничества. Человек становится действительно духовным существом лишь тогда, когда он преодолевает свою естественность. Это преодоление становится возможным лишь благодаря той предпосылке, что человеческая и божественная природа в себе и для себя тождественны и что человеку, поскольку он есть дух, свойственны и существенные свойства и субстанциальность, присущие понятию бога. Примирение обусловлено именно сознанием этого единства, и созерцание этого единства было дано человеку во Христе. Теперь важнее всего то, чтобы человек проникся этим сознанием и чтобы оно постоянно пробуждалось в нем. Это должно было происходить на

обедне. Христос представляется присутствующим в святых дарах

: кусочек хлеба, освященный священником, есть присутствующий бог, который созерцается и вечно приносится в жертву. В этом выражается та истина, что жертва Христа есть действительный и вечный процесс, поскольку Христос есть не только чувственный и единичный, но совершенно всеобщий, т.е. божественный индивидуум; но неправильно то, что чувственный момент изолируется для себя, и поклонение святым дарам, воздаваемое и тогда, когда ими не причащаются, остается, так что присутствие Христа не усматриваемся по существу в представлении и духе. Лютеранская реформация была права, особенно восставая против этого учения. Лютер формулировал великий принцип, что святые дары представляют собой лишь некоторую вещь, и Христос воспринимается лишь верою в него; а без этой веры святые дары являются лишь внешнею вещью, которая имеет не более значения, чем всякая другая. Католик же преклоняется пред святыми дарами, и таким образом внешнее делается чем-то священным. Священное как вещь носит характер внешнего предмета, и постольку другой может владеть им вопреки мне: оно может очутиться в чужих руках, так как процесс не совершается в духе, но происходит при посредстве самой вещественности. Высшее благо человека оказывается в других руках. Здесь тотчас происходит разграничение между теми, которые обладают им, и теми, которые должны получать его от других, между

духовенством и мирянами

. Миряне чужды божественному. Это было абсолютное разделение, от которого церковь не могла отрешиться в средние века: оно возникло вследствие того, что священное признавалось внешним. Духовенство ставило известные условия, при соблюдении которых миряне могли становиться причастными к священному. Все развитие учения, разумение, наука о божественном вполне принад_{356}лежат церкви: она должна определять, и миряне должны только просто веровать; их обязанность есть повиновение, основанное на вере, без собственного разумения. Это отношение обратило веру в объект внешнего права – и в дальнейшем дошло до принуждения и до костров.