Милая Соня.
Сомневайся во всем, особенно в своих вопросах. Смотри на мир с интересом. Общайся с ним благоговейно. Слушай его с любовью. Всегда учись. Делай все на свете, но иногда прерывайся и делай «ничего». Переходи мосты как сама захочешь. Не ругай свой сизифов камень. Сроднись с ним. Полюби его. Ах да. И давай-ка поменьше Макдоналдса.
Или нет. Выбирать тебе.
14. Умирать, как Монтень
За окном пасмурное небо укутывает французские поля пуховым одеялом. Внутри вагона царит неопределенность. Мы прокрались в поезд, не зарезервировав места. Приходится на каждой станции, когда заходят новые пассажиры, пересаживаться. Как-то это неуютно. Только я привыкну к своему месту — как меня гонят, и все начинается заново.
Таковы поездки без брони места. Такова же и философия. Только привыкнешь к тому или иному положению дел — например, что источник любого знания — чувства, — и тут нашу уверенность что-то опрокидывает и приходится начинать с нуля. Этот постоянный побег из состояния комфорта и уверенности выматывает, но без него никуда.
Я смотрю на Соню, поглощенную цифровым миром и ничуть не смущаемую нашими перемещениями. Почему, интересно, я не могу быть, как она?
Мой разум оборачивается вокруг этой мысли, привыкает к ней — и тут мои размышления нарушает очередной поток пассажиров. Собрав свои стариковские книги и стариковские ручки, я семеню дальше по проходу в поисках нового пристанища.
Представьте себе огромный бассейн, вмещающий семь миллиардов человек. Никто не видел бассейна, но его существования никто не отрицает. В тот или иной момент всех бросят в этот бассейн. Большинство людей — пожилыми, некоторых — в зрелом возрасте, совсем немногих — молодыми. Вопрос лишь в том, когда это случится. Избежать попадания в бассейн не удастся. И никому еще не удалось из него выплыть.
Казалось бы, люди должны живейшим образом интересоваться этим бассейном. Задаваться вопросами. Насколько он глубок? Теплая там вода или холодная? Как мне подготовиться к моменту, когда меня бросят в бассейн? Стоит ли бояться этого момента?
Однако люди говорят о бассейне редко. И обычно косвенно. Иные даже не могут себя заставить выговорить слово «бассейн». Они говорят «емкость с водой», а то и еще более загадочно — «большое сами-знаете-что». Учителя не говорят о бассейне с учениками. Родители (за редким исключением) — с детьми. Считается неприличным говорить о бассейне за званым ужином и в общественных местах.
Люди во что бы то ни стало избегают даже думать о бассейне. Лучше уж, считают они, предоставить работникам бассейна всем заняться. Но сколько бы люди ни пытались оттолкнуть это от себя — гигантский бассейн никуда не девается, поблескивая где-то в подсознании, словно скрытое от глаз морское чудовище. Люди потягивают латте, заполняют финансовые отчеты, укладывают спать детей, а на задворках сознания плещется еле слышный, но постоянный вопрос: не сегодня ли меня швырнут в бассейн?
Все философы, с которыми я встречался на пути, о чем-то со мной говорят. Кто-то громче других. Но никто не говорит громче и четче Мишеля де Монтеня. С этим французом из XVI века я с удовольствием выпил бы пива. Я вижу в Монтене себя, а в себе — Монтеня. Дело даже не столько в его идеях, а в том, как он приходит к ним: интуитивно, на ощупь. Монтень — мой человек. Моя родственная душа в философии.