Финальный танец, или Позови меня с собой

Телефонный разговор не вывел ее из себя, не лишил сна и аппетита – ничего. Марго внутренне велела себе не реагировать – и не реагировала. На встречу с Кавсадзе она все равно собиралась – что бы там ни говорил Алекс.

«Прошли уже «лихие девяностые», которых я почти не помню, – убеждала себя Марго, сидя вечером на диване с бокалом вина. – Я занимаюсь нормальным бизнесом – сейчас многие так зарабатывают. Да, будь рядом мужчина, было бы легче. Но его нет».

В этом месте она едва не заплакала, вспомнив мужа, но заставила себя сделать большой глоток вина и перестать думать о Джефе. Это было еще одной запретной темой – как смерть Мэри.

Марго никак не могла понять, почему так решительно оттолкнула мужа, вынудила его не звонить и не приезжать, не видеть любимую дочь. Свою жестокость она оправдывала лишь тем, что хотела покоя себе и Маше, покоя – а не постоянных ожиданий, бессонных ночей и тревожных мыслей о том, вернется ли Джеф из очередной «командировки». Ей казалось, что так она оградила себя и дочь от каких-то неприятностей, с которыми неизбежно связана работа мужа. Но внутри, в душе, Марго отчаянно тосковала. Джеф оказался тем человеком, которого она искала много лет. Если бы еще не его «работа»…

Мысли повернули к Алексу. Марго злилась на него за тот случайный поцелуй во дворе, за то, что, как всегда, он оказался сильнее ее и почти победил. Но больше всего ее злил факт встречи Алекса с ее потенциальным клиентом. О методах, которыми действовал в целях убеждения ее «ангел-хранитель», Марго все прекрасно знала.

Когда-то давно, в прошлой, такой уже далекой от нее жизни, ей даже нравилось, что за спиной стоит такой мужчина, как Алекс, – способный на все ради нее, на любое безумство, даже на преступление. Сейчас Марго с ужасом понимала – а ведь он опасен, опасен прежде всего для нее самой. За его маской спасителя скрывается убийца – холодный, расчетливый и безжалостный. Порой ей казалось, что Алекс однажды убьет и ее – так, как Мэри… Марго одернула себя – нет, нельзя об этом. Нельзя обвинять голословно даже такого, как Алекс, а доказательств у нее нет – только догадки и чутье. Но это, как говорится, к делу не пришьешь.

В комнате стало совсем холодно – из приоткрытого окна нешуточно сквозило, и Марго, поежившись, отставила бокал, не допив пару глотков. Она плотно закрыла окно, задернула шторы и, щелкнув выключателем торшера, отправилась в спальню.

Алекс

«Воспоминания – как тесная обувь, как любимые туфли на шпильках, которые вдруг стали тесны к вечеру, потому что после тренировок распухли ступни. И ты отчаянно пытаешься втиснуть в них ноги и понимаешь, что не можешь сделать ни шагу – так тесно и больно. Воспоминания давят так же. Точно так же… И чем ближе ночь, тем сильнее противное тяжелое чувство, сдавливающее сердце»…

Алекс отложил листок и закрыл глаза. Как же она умела это – говорить о себе, а рассказывать при этом и о нем тоже… Его воспоминания давили точно так же. Много воспоминаний – о Марго, о Мэри, о прошлой жизни… И все они теснились в голове и в душе, заставляя его ворочаться от бессонницы и принимать снотворное, чтобы к утру хоть что-то соображать.

И этот разговор с Марго… Как она его отшила! Никогда прежде не позволяла себе таких вещей, и вдруг… Он никак не мог понять, что происходило с Марго в последнее время. Она так сильно изменилась, что Алекс никак не мог нащупать подхода к этой новой Марго, не мог ухватить нитку, с помощью которой ему снова удалось бы управлять ею. Если бы кто-то спросил его, зачем он делает это, почему не оставит женщину, с которой разошелся много лет назад, в покое, Алекс вряд ли смог бы сразу ответить на вопрос. Просто она всегда была в его жизни – прямо или косвенно, но жила в его душе и сердце, к ней он стремился, ее хотел защищать и оберегать, даже если при этом находился в объятиях самой соблазнительной красотки. Марго была его частью, и менять что-либо Алекс не хотел.

Сейчас, перечитывая в который уже раз дневник Мэри, он с удивлением обнаруживал, насколько его чувства к Марго схожи с теми, что испытывала Мэри к нему. Они действительно внутри были слишком похожи с этой странной женщиной – настолько, что не смогли остаться в этой жизни вместе. Мэри решила все за двоих, потому что тоже это понимала.

Алекс открыл глаза и взглянул на часы – половина пятого. Скоро начнет светать, завтра к врачу, а он еще так и не уснул.