Финляндия на пути к войне

События «военной линии» были менее известны. Предварительные переговоры с ОКВ, в которых Финляндию представляла возглавляемая генералом Хейнриксом делегация офицеров, состоялись 25 мая 1941 г. в Зальцбурге, а с ОКХ 26 мая в Берлине. Группа получила информацию об операции Барбаросса и о той роли, которая была в ней отведена финнам. Но у них не было никаких полномочий для принятия решений. Поэтому заключительные переговоры представителей сухопутных и военно-воздушных сил состоялись в Хельсинки 3–5 июня 1941 г. На них ОКВ представлял полковник Бушенхаген, а ОКХ — полковник Кинцель. Финляндию представлял Хейнрикс со своими коллегами. Соответствующие переговоры по линии военно-морских сил — как теперь стало ясно — состоялись 6 июня в Киле, где Германию представлял вице-адмирал Шмундт, а Финляндию — коммодор Сундман. Основательные немцы вели в ходе всех переговоров подробные (ныне сохранившиеся) протоколы; если финны и делали записи, то они полностью утеряны. В следующие недели эти планы, составленные в условном наклонении «если Советский Союз нападет», проводились в жизнь как состоявшиеся договоренности. Можно таким образом сказать, что обе стороны избегали заключения между военными официального документа, поскольку с внешнеполитической точки зрения это было выгодно каждой из сторон. Братство по оружию, или коалиция между Германией и Финляндией, основывалось на одновременных тайных переговорах в Хельсинки и Киле о совместных действиях, результаты которых были реализованы намного лучше, чем если бы они были скреплены печатями договорных обязательств.

Большой интерес вызывает то обстоятельство, что никакого общего военного договора, тем не менее, не сохранилось. Пожалуй, единственным письменным обязательством можно считать телеграмму генерал-полковника Кейтеля от 15 июня 1941 г. полковнику Бушенхагену и генералу Эрфурту, главному германскому «переговорщику» в Финляндии и новому немецкому представителю в Ставке Маннергейма. Полковник Бушенхаген и генерал Эрфурт сообщали в Берлин об опасениях Финляндии быть скомпрометированной в глазах Советского Союза после объявления ею полной мобилизации — тогда как война может и начаться. В этом случае Финляндии требовалась политическая поддержка Германии. Для того чтобы подтолкнуть в нужный момент финнов к проведению мобилизации, Кейтель, получивший полномочия от Гитлера, заверил, что «условия Финляндии будут выполнены». Копию этой телеграммы передали финнам. Наряду с устными договоренностями это был единственный документ, на который президент Рюти смог сослаться, когда депутация от четырех партий 21 июня 1941 г. пыталась узнать у него, каковы гарантии германской помощи. На протяжении лета и осени 1941 г. немцы (включая Гитлера) и финны часто апеллировали к взаимным «соглашениям» между странами, но оказалось, что иные военные документы общего свойства не составлялись. Но сохранились многочисленные бумаги, относящиеся к мероприятиям частного характера. Военная коалиция Германии и Финляндии, исходившая из общих интересов, хорошо функционировала без «общего договора», на основе устных договоренностей и протокольных записей.

На этом этапе переговоров «военному кабинету» Финляндии следовало уже приступить к расширению круга информированных лиц. Правительство в полном составе узнало о скромном начале мобилизации и допуске немцев в Лапландию 9 июня 1941 г., т. е. за день до начала ограниченной мобилизации и прибытия немецких транспортов с войсками в порты Ботнического залива. На следующий день были проинформированы председатели парламентских фракций. Заседание международной комиссии парламента 13 июня 1941 г. могло стать ареной объединенных сил оппозиции, но критика сосредоточилась главным образом на утаивании сведений и запоздалой информации, что не позволяло реагировать на происходившие события. Внимание, таким образом, было сконцентрировано не на самой проблеме. В результате правительство могло продолжать свою линию, и второй, более масштабный этап мобилизации был объявлен 14 июня 1941 г. Предоставив финской прессе возможность публиковать зарубежные новости, общественности 15 июня сообщили о германских войсках в Лапландии. После некоторого колебания Финляндия, поддержанная телеграммой Кейтеля от 15 июня и некоторыми продолжавшимися переговорами, с опозданием на день от графика объявила 17 июня 1941 г. большую мобилизацию. Жребий был брошен.

IV

Утверждение о том, что загодя Финляндия мало что знала о немецких планах и лишь с началом войны развернула тесное военное сотрудничество с Германией, в свете имеющихся документов оказалось ошибочным. Напротив, тесное и многообразное военное взаимодействие сторон можно документально подтвердить еще задолго до нападения Германии на Советский Союз 22 июня 1941 г.