Флинкс Превосходный

Внутренний купол над головой Флинкса начал пульсировать металлическими вспышками насыщенного темно-фиолетового цвета. Внешний купол взорвался ослепительной вспышкой всех мыслимых оттенков: обжигающе-малинового, сокрушительно-лазурного, флуоресцентно-розового и ярко-зеленого. Через непредсказуемые промежутки времени шары цветных молний вздувались, образуя выпуклости на верхних изгибах и гребне купола. Когда они достигли определенного пылающего, потрескивающего объема, они отделились и поднялись, как наэлектризованные воздушные шары, к дальней вершине внутреннего пространства Крэнга.

Все это только сигнализировало о начале.

Огромные трубы и цилиндры, выстроившиеся вдоль многокилометровых стен, ожили не только цветом, но и звуком. В то время как полосы интенсивного цвета бежали вверх по их возвышающимся бокам, как полеты электричества

от собственного генератора ван ДеГраффа Бога что-то более глубокое и резкое, более дикое и более глубокое, чем грохот под ногами, начало заполнять огромное внутреннее пространство. Это заставило Клэрити заткнуть уши, а потом опустить руки и прислушаться. Вибрации проникли в ее плоть и существо и проникли прямо в ее кости.

«Это музыка!» — закричала она, пытаясь перекричать воинственный грохот пришельцев.

Сидевшая рядом Це-Мэллори кивнула, наклонившись, чтобы закричать ей в ухо. «Музыка Тар-Айым. Чужая гармония и диссонанс. Инструментарий масштаба и размаха, не имеющих себе равных нигде в Содружестве». Он положил руку ей на плечо. «Созерцайте это: масса как масса».

Она подняла руку к куполу, который теперь был полностью окутан непрозрачным мерцающим цветом. «А как же Флинкс? Он это слышит?

С другой стороны почтенный философ отвернулся от крика-свиста на Сильзензузекс. «Только Флинкс знает, что он слышит! И то, что он слышит, Ксса!!лк, для остальных закрыто. Во время нашего предыдущего визита, много лет назад, мы узнали, что эта реликвия древнего народа является одновременно и музыкальным инструментом, и оружием».

Показав, что она поняла, она снова обратила внимание на платформу с цветной маской. Под двумя куполами время от времени в водовороте цвета и света мелькали ее возлюбленные. Она предположила, что он все еще жив и в порядке. Она так решила, потому что должна была.

Флинкс все ждал, когда вернется головная боль. Это не так. Вместо этого он испытал ясность восприятия, с которой раньше сталкивался лишь изредка. Экспериментально, предварительно, он попытался дотянуться, как делал это, когда лежал на аналогичной платформе под аналогичной конструкцией внутри самой огромной оружейной платформы Тар-Айым, пересекающей пространство. Боли тогда тоже не было. Он успешно общался, хотя и кратко и с заметной прямотой и простотой. Этот обмен будет более трудным, более сопряженным с неопределенностью. Его намерением было не просто установить и поддерживать контакт, но и зажечь не что иное, как разговор.

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ.

Он был уверен, что именно это он и слышал. Или чувствовал, или ощущал. Крэнг был еще жив. Он был еще жив.

Теперь он должен был сделать свою попытку, сохраняя это таким образом.

Над его головой дергалась и судорожно дергалась свернувшаяся кольцом Пип, бездумная аласпинская мини-драга служила линзой, чтобы сфокусировать и усилить чувства ее хозяина. Как и на оружейной платформе, Флинкс попытался протянуть руку. Он лишь смутно осознавал огромную игру света и звука, происходящую вокруг него. Откликнется ли древний артефакт на его мысленный толчок чем-то большим, чем просто цветом, гармонией и тинтабуляцией инопланетной перкуссии?

— Ты помнишь меня, — с трудом произнес он. Чувствовать. Это был ментальный эквивалент выжидательно раскинутых рук.

Этого было достаточно.

была создана Наисма.

УМ КЛАССА А… Я ПОНИМАЮ ТЕБЯ. ВЫ ПРИЕЗЖАЕТЕ В поисках помощи, чтобы справиться с угрозой, которая приближается из-за пределов Кольца.

Не имея возможности тратить на это время, Флинкс сдержал свое удивление. — Вы знаете об этом?

ОНО ДОМИНИРУЕТ. ЭТО МАЧИТСЯ. ЭТО УГРОЖАЕТ ВСЕМ ВСЕМ. КАК ЭТО МОЖЕТ СУЩЕСТВОВАТЬ БЕЗ НАБЛЮДЕНИЯ?

Завороженный, он вспомнил один исключительный опыт последних нескольких лет, а затем еще один, и еще.

«Ты был со мной, от меня. Ты подтолкнул меня к восприятию Зла».

СЕБЯ И ДРУГИЕ.

— Какие другие? Флинкс слегка скривился на платформе.

ДРУГИЕ, КТО ВАС ЗНАЕТ. ДРУГИЕ ВЫ МОЖЕТЕ ЗНАТЬ, НО Я НЕ МОГУ. ДРУГИЕ, КОТОРЫЕ НАСТОЛЬКО ОТЛИЧАЮТСЯ ДРУГ ОТ ДРУГА, КАК ВЫ ОТ I. НО ДРУГИЕ, КОТОРЫЕ ТОЖЕ ЗНАЮТ И БОЯТСЯ ТОГО, ЧТО УГРОЖАЕТ ВСЕМ. КАКИМ-ТО ОБРАЗОМ, ВЫ - КЛЮЧ К ЕДИНСТВЕННОМУ ВОЗМОЖНОМУ ОСТАНОВИТЬ ЭТО. ВЫ ЕДИНСТВЕННАЯ ССЫЛКА, СУЩЕСТВУЮЩАЯ МЕЖДУ НАМИ.

Ключ. Флинкс уже слышал это раньше. Во сне как во сне, так и наяву. Кем он был сейчас? Спящий? Бодрствующий? Или дрейфовать в состоянии, о котором не мечтал ни один физиолог и для которого, следовательно, не было определения.

"Почему я?" — спросил он не в первый раз.

ВЫ АНОМАЛИЯ. ВЫ ОСОБЕННОСТЬ. НИЧТО, ЧТО МОЖНО ПРЕДСКАЗАТЬ, НЕ МОЖЕТ ОСТАНОВИТЬ РАСШИРЕНИЕ УГРОЗЫ. ТО, ЧТО ВЫ ЕСТЬ, НЕ ПРЕДСКАЗУЕМО.