Флиртуя с огнем

Кинси вздрогнула от того с какой легкостью он упомянул об опасности, с которой встречался каждый день.

— Но по закону вы не являетесь братьями и сестрами, так что к вам это не относится.

— И у нас никого нет, мы сами присматриваем друг за другом. Мы с Уайаттом работали как черти, чтобы гарантировать то, что все мы останемся в ПО №6. После смерти Шона и Логана, мы должны   были быть уверены в том, что дети будут под защитой. И только мы единственные можем защитить их. А твой босс хочет взять то, что мы создали, и разорвать в пух и прах. Он так и сказал комиссару .

— Я не знала об этом...

— Да, не думаю, что ты знала. Но теперь знаешь. У меня могут быть не такие же гены, как у Шона или у любого другого из моей семьи, но по моим венам течет нечто лучшее и более сильное. Огонь и дым, и лед. Уайатт, Бэк, Алекс и Гейдж — вот те, о ком я забочусь. Я участвую в твоей дерьмовой кампании не для спасения своей задницы. А для спасения их.

Сейчас поведение Дэмпси стало проясняться . Люк был скалой, тем, кто ждал по ночам, чтобы убедиться, что его братья и сестры вернутся из города домой в безопасности, тем, чье сердце билось быстрее, с каждой секундой, которую его близкие проводили не у него на виду. Его семья была его целью в жизни.

Кинси осторожно протянула свою ладонь и накрыла его сжатый кулак.

— Я не хочу разделять вас, Люк. У меня тоже есть семья, — та, по которой она так скучала, словно ей вырвали кусок сердца. — Я просто пытаюсь выполнить свою работу.

Почти так же, как и когда она обернула свое тело вокруг него на календарной фотосессии, он, казалось, расслабился в ее присутствии. Неожиданно, Люк раскрыл кулак и переплел свои пальцы с ее. Рваное дыхание, приподнимающее мужскую грудь с каждым тяжелым вдохом, постепенно выравнивалось. Эффект, который она оказывала на него, удивил Кинси, — по своему характеру она не была спокойным человеком, так что ее способность успокоить этого вспыльчивого мужчину ошеломляла и возбуждала ее. Было что-то особенное в том, как они взаимодействовали, просто работая.

Казалось, этот момент протянулся между ними, пока внезапно не открылась задняя дверь и не ввалились два тела. Кинси подпрыгнула от их появления. Люк отпустил ее руку.

— Вы когда-нибудь слышали о том, что нужно стучать? — рявкнул он.

Вновь прибывшие, афроамериканские парни среднего подросткового возраста,  изобразили смесь небольшого стыда и властного вызова.

— Мы думали, здесь Уай, — проговорил один из них, пока его любопытный взгляд скользил по Кинси.

— Смотреть прямо, солдат, — сказал Люк. Он поднялся и произвел несколько сложных удар-рукопожатие  движений с каждым из ребят. Тот, что был повыше, тайком бросил еще один взгляд на Кинси, затем на Люка и усмехнулся.

— Это твой женщина?

— Вы что, перестали учить английский в школе, Антон? Правильно твоя , а не

твой .

Сердце Кинси бешено застучало, хоть она и знала, что Люк просто использовал твоя/твой пример, чтобы удачно обратить внимание на грамматику, а не в самом деле заявляя, что она его.

— Вы завтракали сегодня? — спросил Люк у ребят.

— Только то дерьмо “Грейп-Натс”[69], которое нам дают по субботам, — пробормотал Антон. — И чертовы яблоки, — добавил мальчик так, словно эта зеленокожая хрень оскорбляла его  до глубины души.

— Хватайте пару вилок и булочки с корицей. По одной каждому, а затем — в гараж. Уай ждет вас.

Ребята двигались по кухне со знанием, что где находится, захватили пару тарелок и вилок, а затем уселись за стол. Стоя у барной стойки, Люк смотрел на них по-отцовски, а затем перевел взгляд на Кинси.

— Можешь выбросить эту идею из своей головы, мисс Тэйлор.

Ребята посмотрели на нее так, словно забыли, что она находилась тут.

— Я — Антон, — представился Кинси высокий, не прекращая жевать. Он указал вилкой на друга. — А это — Кевин.

— А она уже уходит, — жестом “не потерплю никаких возражений” Люк положил руку на спинку ее стула. — Пошли, я подвезу тебя до дома.

— Ты не обязан…

— Это было не предложение .

Понятно. Кинси вышла, чтобы захватить свою одежду, ее кровь вскипала. Казалось, Мистер Июль сегодня был Мистером Непостоянным; в один момент белым пушистым, а в другой — холодным, как зима в Чикаго. Кинси предположила, что ощущение угрозы со всех сторон как раз может сделать тебя таким: его семья, его работа, эти ребята, с которыми он занимался. Люк явно чувствовал, будто все поставлено на карту, и что на нем лежит ответственность защитить каждого вокруг себя. Но ему не следовало при каждом удобном случае обращаться с ней, как с бездушной и заинтересованной только в пиаре дамочкой.