Флот обреченных

— Действия на фронте ведутся таанцами успешно. Пока, — двусмысленно сказал Четвинд. — Мы… черт! Я уже начинаю говорить как полицейский. Таанцы лупят вас, имперцев, как Сидоровых коз. Вопрос, как долго это будет продолжаться. Я выхожу за ворота и вижу, что кругом царят нищета, разорение и воровство. Вопрос напрашивается сам собой: если подобное творится здесь, на Хизе, то что же тогда происходит на других планетах?

Тебе нравится ход моих мыслей? Может, мне нужно было стать аналитиком, а? Продолжу высказывать свое мнение. Если таанцы в ближайшее время не одержат победу в каком-нибудь крупном сражении, мясорубка будет продолжаться. И попадать в нее будет больше наших, чем ваших.

Так что, по всей видимости, война идет не совсем так, как хотелось бы лордам и леди. И возможно, на Хизе неожиданно появится другая система управления, при которой мы, вероятнее всего, станем выплачивать налоги Прайм-Уорлду.

Думаю, если это произойдет, мистеру Четвинду не вручат золотую медаль. В общем, повторяю еще раз — предпочитаю быть на стороне победителей. Итак… до тех пор, пока положение вещей не изменится и я не решу, в какую игру мы будем играть и карты чьей колоды раскладывать, я собираюсь относиться к тебе так же, как и прежде. То есть не предпринимать никаких мер. Это все, заключенный. Можешь идти.

Стэн едва не принял решение, которое ему было вовсе не по душе.

Даже в комитете по побегам была своя тактика и стратегия. Тактика — разработать подходящий маршрут побега, составить детальный план, снарядить беглецов — была проста. Со стратегией дело обстояло иначе. Процесс ее разработки был мучительным и долгим.

Для военнопленного служба не заканчивалась после пленения. Он (или она) все еще оставался бойцом. Нужно было продолжать сражаться — даже находясь в лагере для военнопленных. Все заключенные Колдиеза не только прошли гипнотическую обработку во время обучения, но и укрепили в себе внутреннее стремление к сопротивлению.

Частью этого сопротивления был побег. Задача комитета по побегам заключалась не только в возвращении несчастного заключенного на родину, чтобы он, если повезет, снова попал в действующую армию, на передовую, но и в том, чтобы он продолжал сражаться, находясь в заточении.

Каждый заключенный, являвшийся костью в горле своих поработителей, выбирал одного или двух потенциальных врагов — солдат-охранников. Чем большей костью в горле он был, тем больший вред причинял противнику. Но при всем том очень важно было не довести врага до крайности, когда он решит, что самым экономичным способом разрешения проблемы будет пуля, пущенная в висок заключенного.

До сих пор пленникам Колдиеза удавалось отлично справляться со своей задачей, продолжая воевать и оставаясь в живых.

Туннель Кристаты мог все изменить. К такому выводу пришел Стэн. У полковника Вирунги было на этот счет свое мнение, обоснованное целым рядом аргументов. Поскольку туннель проходил под стенами собора, побег мог быть запланированным и групповым. При попытке совершить массовый побег все, кто был способен пролезть в эту «нору», разбежались бы по Хизу в разные стороны. И каков был бы результат? Естественно, солдаты всех регулярных и вспомогательных частей Хиза были бы оторваны от выполнения своих повседневных обязанностей и брошены на поимку беглецов. Возможно, на Хиз направили бы даже боевые подразделения. В конечном итоге большинство заключенных, если не все, были бы окружены и схвачены. А затем — расстреляны. Не исключено также, что военнопленных, оставшихся в Колдиезе, перерезали бы всех до одного, как цыплят, чтоб другим неповадно было.

Полковник Вирунга предлагал совершить побег немедленно. «Все мы солдаты и привыкли рисковать», — заявил он.

Стэн придерживался другой точки зрения, хотя прекрасно понимал, что обрекал людей, долгими часами корпевших над строительством туннеля, на дальнейшее заточение, лишая их даже слабой надежды выбраться на свободу. Он считал, что нужно отфильтровать небольшую группу заключенных, полностью подготовленных к побегу и оснащенных всем необходимым: от фальшивых документов до денег. Стэн пришел к такому выводу, руководствуясь не одним лишь человеколюбием — по крайней мере, он пытался себе это внушить.

Из таанских лагерей почти не было удачных побегов — во всяком случае, он слышал об очень немногих. Если из Колдиеза будет совершен массовый побег — а беглецов поймают, устроят показательный суд и казнят, — это сильно обескровит любое сопротивление и приведет к ужесточению режима в других тюремных лагерях, разбросанных по планетам Таанских миров. Бежать из них будет уже невозможно.

Было бы гораздо разумнее, если бы один заключенный сбежал домой из самого сердца Таанской империи — тем более что успех этого предприятия мог быть вполне гарантированным.

Вирунга нахмурился. Ему не понравилось предложение Стэна.

— Я принял твой вариант на рассмотрение. Кто совершит побег?