«Флоту – побеждать!»

А связь в начале двадцатого века была аховой. То есть, конечно, не на уровне расторопных адъютантов с пакетами или лазутчиков со вшитой в бедро гильзой с донесением (хотя и такое бывало). Телефон, телеграф, радио бог Марс принял на вооружение немедленно, по мере появления данных продуктов работы ученых-физиков и инженеров, но техническое качество исполнения упомянутых средств связи пока было самым примитивным.

Нет, та, что осуществлялась по проводам, отличалась относительной надежностью, но телефон действовал на расстоянии пары-тройки километров, а телеграф… Да, этот «бил» далеко, но доверять ему можно было только на своей территории – если трассу прохождения кабеля захватил противник – все: или просто перережут, или даже еще успеют какую-никакую дезинформацию втюхать.

А с радио совсем грустно – «дальнобойность» станций беспроволочного телеграфа составляла максимум несколько десятков миль от антенны до антенны. При отсутствии естественных препятствий между ними. В виде горного хребта, например. То есть в открытом море корабли могли переговариваться на шестидесяти милях, но если между ними находился какой-нибудь гористый мыс, не слышали друг друга и в десяти…

Да, Гульельмо Маркони уже три года назад умудрился передать многократно повторяющуюся букву «S» аж через Атлантический океан, но он использовал специальную стационарную радиостанцию, а боевые корабли и сейчас могли поддерживать хоть сколько-нибудь сносную связь по беспроволочному телеграфу не далее чем в двадцати-сорока милях друг от друга. И то только те, на которых стояли самые мощные станции. Но теперь Степан мог надеяться, что с помощью ретрансляции с Золотой горы ему и Ухтомскому получится слышать друг друга и общаться. Ведь существовал хоть и исчезающе малый, но шанс, что в Печелийском заливе сосредоточились главные силы адмирала Того, тогда придется бросить все и идти на выручку…

– Есть телеграмма от Ухтомского, ваше превосходительство! – заскочил на мостик лейтенант Шереметьев.

– Так читайте скорее!

– «На входе в залив крейсера «Ниссин» и похожий на «Якумо». Противник отошел и начал передачу. Глушу искрой».

* * *

Глушила передачу с «Ниссина» радиостанция «Богатыря», одна из самых мощных на Тихоокеанском флоте. Но сигнал тревоги все-таки успели принять на «Суме» и ретранслировать его суть на отряд кавторанга Ничиямы. Тот понял, что пора спасать свои канонерки – идут такие серьезные ребята, которые могут и третью своего бортового залпа оставить на поверхности только ошметки от кораблей подчиненной ему группы.

Обстрел левого фланга русских позиций на перешейке немедленно прекратили и под проклятия своих сухопутных коллег стали полным ходом отходить, чтобы в преддверии спускающейся с небес темноты успеть спрятаться в подходящих бухтах. Где и ждать: повезет – не повезет, найдут – не найдут…

– Два дыма на левом крамболе!.. Третий!

Матусевич, на этот раз поднявший свой флаг на «Богатыре», вскинул к глазам бинокль и повернулся в указанном сигнальщиком направлении. На горизонте действительно виднелись дымки, происхождение которых необходимо было выяснить в самое ближайшее время.

– Передайте на «Севастополь», – не отрывая оптики от глаз, бросил адмирал. – И запросите разрешение на разведку. – Хоть они с Ухтомским теперь имели одинаковые чины, но командовал операцией все-таки князь, так что срываться без его разрешения не следовало.

– Ну что, Александр Федорович, – оглянулся на командира крейсера начальник минных сил. – Думаю, что необходимо сбегать к этим дымам. Ставлю червонец против рубля, что это неприятель.

– Не приму ставки, ваше превосходительство, – отмахнулся Стемман. – Понятно, что японцы – кто еще рискнет здесь сейчас разгуливать во время военных действий. Да еще и группами…

– С «Севастополя» передали: «Добро», – отмел последние сомнения крик сигнальщика.

– Курс норд-вест шестьдесят градусов, иметь ход девятнадцать узлов, передать на «Диану»: «Следовать за мной!» – начал сыпать распоряжениями Матусевич. – То же на «Расторопный» и «Сторожевой».

– Не поспеет за нами «Диана» с такой скоростью, – попытался урезонить адмирала командир крейсера.

– Знаю. Просто пусть стараются как могут. Нам их ждать недосуг. А если бой завяжется – как подвинтят – так подвинтят…

Когда начальнику Шестого боевого отряда доложили, что на его крейсера надвигается «Богатырь», а за ним следует еще один большой крейсер русских, Того-младший даже не встревожился:

– Поднять сигнал: «Отходить к устью залива. Иметь ход пятнадцать узлов. «Суме» – двенадцать узлов. Радио на «Ниссин»: «Идти навстречу».

Адмирал невозмутимо поднес бинокль к глазам и стал сосредоточенно высматривать каждый маневр приближающегося русского крейсера. А «Богатырь» был тем еще игроком в намечающейся катавасии – его бортовой залп практически равнялся таковому от всего Шестого боевого японцев, а уж когда подоспеет «Диана» – сынам Аматерасу останется только молиться…

– Двухтрубный японец отстает! – азартно выкрикнул сигнальщик.

– Ну, этого мы точно догоним, – хищно выдохнул Стемман.