Формула-1. История главной автогонки мира и её руководителя Берни Экклстоуна

— Нет, спасибо, — ответили оба хором.

Впоследствии Экклстоун говорил Мосли: «Ты уж или гангстер, или нет».

Они бросились в погоню, но обнаружили, что рейсов в Афины нет. Впрочем, в мадридском аэропорту нашёлся частный самолёт, который к ночи доставил их на место. Компаньоны остановились в одном отеле с Балестром, но не представляли, что делать дальше. Нужно было отыскать щель в броне противника. «Сам он карты не раскроет, — сказал Экклстоун, — поэтому их надо вырвать».

Подкупив оператора гостиничного телекса, они раздобыли копии всех сообщений, что отправлял и получал Балестр. Судя по телексам, тот пытался привлечь на свою сторону Колина Чепмена. Француз предложил встретиться в Ле-Мане и обсудить, не согласится ли Чепмен возглавить ФОКА вместо Экклстоуна. В этом случае Балестр обещал снять запрет на «юбки».

К вечеру опасения Экклстоуна подтвердились. Чепмен согласился и, чтобы скрепить сделку, готов был немедленно вылететь вместе с Балестром к Энцо Феррари. На следующий день Балестр на глазах у Экклстоуна с Мосли уехал из отеля и отправился в Ле-Ман. Берни боялся худшего. В отличие от боссов других команд, Чепмен догадывался, чего хочет владелец «Брэбхэма», и у него было множество резонов объединиться с Балестром.

Застряв в Афинах, Экклстоун стал названивать в Ле-Ман Чепмену. Противник, по его сведениям, нашёптывал владельцам других английских команд: «У Берни нет ни единого шанса». Кое-кто соглашался с Чепменом, и после испанских событий раздавались голоса, что, мол, «это Балестр управляет автоспортом».

К счастью, Чепмен подошёл к телефону буквально за несколько минут до вылета из Ле-Мана. Наступил решающий момент, и Берни прикинул, что шансы примерно равны.

— Он тебя надует, — заявил Экклстоун. — Балестр ни за что не разрешит «юбки». — Потом он стал всячески превозносить гениальность Чепмена, играя на его тщеславии, и добавил: — Глупо ссориться. Нужно держаться вместе, иначе нам конец.

К концу разговора Чепмен согласился, что Экклстоун много сделал для финансового успеха «Формулы-1» и что ему можно доверять, даже несмотря на непомерные амбиции.

— Насчёт Энцо не беспокойся, — сказал Экклстоун. — Он подождёт и встанет на чью-то сторону, только когда деться будет некуда.

В Италию Чепмен так и не полетел.

Чтобы развить свой небольшой успех, Экклстоун запустил новый виток противостояния и объявил, что команды — члены ФОКА не поедут на июньский Гран-при Франции. Он знал, что проблемы на родине ударят по Балестру особенно сильно. Президенту ФИА очень досадила публикация фотографии времён войны, где он в форме СС позирует под плакатом с изображением Гитлера. Чтобы читатели не пришли к очевидному выводу, Балестр предъявил газетам иски за клевету. Он заявлял, что был членом Сопротивления и выполнял секретное задание, но, к несчастью, все, кто мог подтвердить его героические свершения, уже мертвы.

Лишние проблемы во Франции были бы Балестру очень некстати, и Экклстоун вовсе не удивился, когда тот предложил в качестве жеста доброй воли вновь разрешить «юбки» и договориться о прекращении борьбы. Экклстоун доверчиво принял оливковую ветвь и вместе с Балестром участвовал в роскошной процессии на автодроме «Поль Рикар» неподалёку от Марселя. Сразу после гонки глава ФИА снова запретил «юбки» и возобновил войну с ФОКА.

За ужином у себя дома в Сен-Клу Балестр объяснял руководству «Рено» и других автопроизводителей, как, совместно с устроителями гонок, он заберёт «Формулу-1» у Экклстоуна. Если производители станут поддерживать его и дальше, обещал француз, англичанину конец. Легкомысленный Балестр не стал следовать принципу Экклстоуна «сперва делай, потом пугай». Вскоре после этого ужина он изложил свой план в ежедневной спортивной газете «Экип». Раздражённый предательством, Экклстоун отреагировал на похвальбы Балестра: «Не стоило им лезть в драку, — сказал он по поводу объявленной войны. — Лучше бы выбрали соперника по зубам».

В октябре 1980 года мстительный Экклстоун созвал внеочередную встречу, где напомнил, что ФОКА представляет семь ведущих независимых команд, за которые выступают лучшие пилоты. Заключённые с автодромами контракты не позволят Балестру организовать на них свои гонки. Он предложил ФОКА отделиться от ФИА, основать Всемирную федерацию автоспорта и проводить собственный чемпионат мира среди профессионалов. Экклстоун был готов на решительный шаг — уничтожить «Формулу-1», даже не представляя, чем это может кончиться.

«Они не понимают, во что ввязались», — ехидно заметил Балестр, и вскоре Экклстоун на собственной шкуре ощутил, что насмешка не была пустой. В декабре 1980 года расклад сил постепенно менялся в пользу ФИА. Упорного француза поддержали итальянские и французские автопроизводители, члены связанных с ФИА автоспортивных клубов и кое-кто из владельцев автодромов, которых Балестр угрозами заставил порвать с Экклстоуном.