Формула-1. История главной автогонки мира и её руководителя Берни Экклстоуна

— Если из тебя выйдет толк, то потом сильно пожалеешь, — сказал Экклстоун, проглядев соглашение. — Подпишешь — и застрянешь там на три года.

Экклстоун очень красивым и разборчивым почерком вписал недостающий пункт. Впоследствии этот жест доброй воли помог ему заполучить Пике в «Брэбхэм» на последнюю гонку 1978 года.

— Внизу напиши: «Я прочёл на английском и всё понял», — велел бразильцу Экклстоун и сунул единственный экземпляр в портфель, а потом добавил: — Кстати, заплачу я тебе пятьдесят тысяч.

У Экклстоуна незаменимых почти не было и никто не получал хотя бы пенсом больше, чем заслуживал. Лауду можно заменить, а вот Гордон Мюррей — совсем другой случай. Чтобы одолеть глобальные проблемы «Брэбхэма», ему требовалась помощь, и, как водится, проще всего оказалось увести у противников конструктора со свежими идеями. В «Брэбхэм» перешёл новозеландец Алистер Колдуэлл, двенадцать лет успешно трудившийся в «Макларене».

Колдуэлл сразу понял, что они с Экклстоуном «кружат друг перед другом, как боксёры, и долго это не продлится». В чессингтонской штаб-квартире «Брэбхэма» царила атмосфера строжайшей экономии. Не желая тратить лишнего, Экклстоун запретил чайники, ведь когда механики пьют чай, они не работают. Он по-прежнему фанатично следил, выключают ли его сотрудники свет. Как-то Колдуэлл установил флюоресцентные лампы, чтобы проектировщики не напрягали зрение, работая с чертежами. Экклстоун их выключил, а Колдуэлл снова включил. Экклстоун вышел из себя. Ситуация усугублялась его стремлением всё контролировать. Берни был только рад, когда Колдуэлл стал свидетелем его гнева уже при других обстоятельствах. Как-то раз, подъехав к своему дому на набережной принца Альберта, он увидел, как на его месте припарковался какой-то «ягуар». Водитель бросил: «Сейчас вернусь», — и убежал. Тогда Экклстоун на своём «мерседесе» въехал прямо в «ягуар» и поднялся к себе забрать сумку. Вернувшись, он молча прошествовал мимо водителя, поражённого видом разбитой машины, сел в свой автомобиль и уехал. Много лет спустя Экклстоун отрицал, что такое происшествие имело место, однако, когда историю опубликовали, возражать не стал.

Во вспышках гнева проявлялось его недовольство Колдуэллом. На Гран-при Канады 1980 года Колдуэлл не выполнил указание Экклстоуна сменить двигатель на машине, предназначенной для квалификации. Когда Пике разбил свой болид, ему пришлось пересесть на машину со старым двигателем, и шансы на победу были упущены.

В другой раз они схлестнулись на Гран-при Бразилии. Экклстоун хотел поставить дождевую резину, но Колдуэлл настоял на «сликах». Пике шёл первым, но потом начался дождь, и гонку он проиграл. Дела «Брэбхэма» всё не шли на лад. Экклстоун винил во всём Колдуэлла, считая, что тот не выкладывается по полной. Расстались они в 1981 году плохо, во многом из-за спора насчёт причитающегося Колдуэллу бонуса. «Нудный коротышка, несчастный болван, — бесновался Колдуэлл, — настоящая его фамилия — Экклштейн. Папаша наверняка был мультимиллионером и владел флотилией траулеров, а сынок сосёт миллиарды из гоночных команд».

Колдуэллу и прочим критикам казалось, будто процветание Экклстоуна основано на мошенничестве. Они обращали внимание, что он поставлял командам английские шины «Эйвон» за наличные. Француз Жан-Франсуа Монье развозил покрышки по европейским автодромам, собирал деньги и клал на счета в разных банках. Прошёл слух, что Экклстоун затеял побочный бизнес и уходит от налогов. Потом Монье умер от рака, и Экклстоун нехотя пояснил: «Жан управлял делами по моему поручению. Он занимался всем, что требовалось. Иногда платил деньги, иногда — получал». Возможно, Экклстоун просто не доверял командам и не желал поставлять им покрышки в кредит. Он вообще не любил ничего объяснять. Безотчётно стремясь всегда хранить тайну, он сбивал интервьюеров с толку, напуская на формулическое братство побольше тумана. Это играло ему на руку. Неопределённость мешала завистливым конкурентам разобраться, сколько же точно он зарабатывает в ФОКА. По мере роста своего состояния Экклстоун всё чаще поощрял нелепые слухи, лишь бы отвлечь внимание от реального положения вещей.

Другие автодельцы не могли понять, как их соратник вдруг разбогател. Говаривали, что бывший гонщик «Формулы-3» Рой Джеймс по кличке Проныра, который увозил бандитов после ограбления поезда Глазго—Лондон, был как-то связан с Экклстоуном. После истории про билеты для Ронни Биггса на стойке бразильского отеля пошли слухи, будто Экклстоун разбогател на этом ограблении, которое сам же и спланировал. Поскольку даже полиция не могла поверить, что с такой лёгкостью задержанные ею люди и есть настоящие организаторы, в причастности к преступлению заподозрили Экклстоуна.