Фортуния любит отчаянных

Как может уважать меня мужчина, которому меня преподнесут в качестве дара, как саблю, лошадь или безделушку?

Выплакавшись, я попросила горничных сделать мне отвары для лица. Брат с отцом могут выписывать какие угодно договоры, но собой я буду распоряжаться сама. Я горько усмехнулась. Переступать черту не обязательно в темном парке, у нас для этого есть место получше.

Глава 14

Я сидела на кровати и обижалась. Кровать была в комнате Эрика, и сам он сидел рядом, обнимая меня и прижавшись щекой.

Он! Он мне отказал!

— Трис, это неправильно.

— Предлагаешь подарить этот сокровище какому-то самовлюбленному мерзавцу?

— Нет, это сокровище я дарить никому не собираюсь, но под сокровищем я понимаю всю тебя, Трис. Любимая, ты пришла ко мне от отчаяния.

— Не только!

— Малыш, — он обнял меня еще крепче и прижался губами к виску. — Я собираюсь быть не первым, я собираюсь быть единственным. Если самовлюбленный мерзавец, кем бы он ни был, от тебя не откажется, я его тихо прикопаю.

— Если заподозрят Ангорию, начнется война.

— Значит, не прикопаю, а прирежу на глазах у всех. Если эдачийца убьет эдачиец, войны не будет.

— Тебя казнят! Не посмотрят на все заслуги! Или посмотрят и отправят на каторгу! Нет!

— Хм... Тихо прирезать или отравить нельзя, убить открыто нельзя. Трис... давай для начала узнаем, кто он, м? И тогда решим, что с ним делать. Свадьбу невозможно собрать в три дня. У нас будет по меньшей мере месяц.

— Три. По правилам три месяца.

— О, я найду повод вызвать его на дуэль.

— Ты уверен, что победишь? Ты уверен, что тебе и вовсе позволят остаться в Ангории?

— Верней всего тебя увезут выходить замуж в Эдачию, и я побеседую с женихом до твоего приезда. Я же бывший шпион, помнишь? Я умею играть нечестно, особенно в ответ на нечестные игры.

Я уткнулась ему в плечо:

— Тебе могут не дать возможности приблизиться к этому мерзавцу. Эрик, давай сбежим, уедем куда-нибудь, где никто нас не знает, проживем там тихую жизнь как простолюдины.

Эрик задумался:

— Нужно подготовить путь побега, забрать деньги из банка в Эдачии и обернуть их в золото, собрать некоторые сведения о местах, где мы можем затеряться... Будет непросто, но, возможно, нам стоит хотя бы попытаться.

Я прижалась крепче:

— У нас целых два плана. Побег мне нравится больше! Мы сразу сможем быть вместе. Я дам тебе адрес родных Дагни, пиши на ее имя письма... с лимоном.

Эрик кивнул.

— Есть еще и третий план. Я постараюсь стать достойным принцессы.

— Но как? И когда? И сколько у нас есть времени...

— Не знаю... Но я сделаю все, что могу.

Он обнял меня и прижался к макушке.

Часть III. Глава 1

Утром я проводила Эрика. Приставленный к нему гвардеец недовольно надувал щеки, но принцесса имеет право хотя бы помахать платочком вслед своему спасителю с балкона. К тому же, Альфред в своем ехидстве разрешил. Мы даже целоваться на прощание не стали, чем недоволен?

Я отказалась от завтрака — аппетит пропал напрочь. Внутри кипела ярость. В прежние годы я сделала бы пакость какому-нибудь придворному, благо, заслуживших наказаний во Дворце — каждый второй. Но теперь не хотелось думать о подобных мелочах. Исправить этот змеючник невозможно, а душу жужжалками в прическе я не отведу. Выросла, наверное.

Агни передала, что полковник Лентс просит у Ее Высочества короткой аудиенции.

— Ваше Высочество, — склонился Лентс, когда его провели в кабинет.

— Садитесь, полковник. Что привело вас?

— Ваше Высочество, — против ожидания он не стал садиться, а замер в почтительной позе. — Вчера я получил новое назначение и должен поблагодарить вас за протекцию. Благодаря вашему отзыву о моих способностях я собираюсь послужить на благо Ангории на ином поприще. Мне, разумеется, предстоит еще многое изучить, но Его Величество уверен, что дело мне по силам.

— Вот как? И каково же ваше новое назначение?

— Начальник тайной службы, Ваше Высочество. Как вам известно, полковник Лерой возглавляет новый департамент разведки. Увы, тайную службу придется воссоздавать заново. Часть агентов и офицеров перешла на сторону Эгберта. Арестовали только самых высокопоставленных и тех, кто замарал себя кровью и арестами коллег, но и тем, кого оставили на свободе, доверия больше нет. Часть перешла в разведку. Осталось очень мало людей и верных, и в достаточной мере знающих.

— Я уверена, что вы справитесь, полковник. То, как вы показали себя во время заговора, говорит если не о знаниях, то о хорошо развитой интуиции, что в вашем деле, пожалуй, важнее.

— Есть мнение высокоуважаемых ученых, что интуиция ничто иное, как способность к неявным рассуждениям и выводам помимо их осознавания.

Я улыбнулась:

— Возможно и так.

— И сейчас моя интуиция говорит мне, что у Вашего Высочества есть некий документ, который весьма помог бы нам хранить покой монаршей семьи Ангории. Уверен, что вы уже выучили план ходов наизусть за эти годы.

Я посмотрела на полковника, и тот послал мне тонкую улыбку. Вот же... талантливый стрикс.

— Отвернитесь, полковник. Надеюсь, вы не будете требовать плана потайных ящиков моего секретера.