Франсуа Вийон

Игра продолжается, порой еще более упрощаясь. Сутенеру - три охапки сена. Не имея других занятий, он найдет, как его использовать. Цирюльнику "обрезки волос". Сапожнику - "старые туфли". Бакалейщику - другую таверну, с громким названием "Золотая ступка". А богатому меняле бедный школяр завещает алмаз, которого у него, конечно, никогда не было.

Горечь достигает высшего накала, когда ее меньше всего ждешь, - когда Вийон размышляет о более несчастных, чем он сам, людях. Завещая этим обездоленным свои дары, Вийон клеймит не нравы общества. Его злые шутки это разочарованные слова человека, не верящего в добро. Завещание - не насмешка. Быть может, это - покорность судьбе?

Затем приютам и больницам

Свою каморку я дарю,

А тем, кто в дым успел упиться,

Под каждый глаз по фонарю:

Быть может, путь к монастырю

Отыщут хоть тогда бедняги,

Привыкшие встречать зарю

Кто в подворотне, кто в овраге... 1

1 Ф. Вийон. Лирика. М., 1981. С. 29. Перевод Ф. Мендельсона.

Вот что не радует пациентов в больнице и нищих под навесами: сквозняки - в окнах, затянутых паутиной, а не плотным вощеным холстом, - и вдобавок они получат синяк под глазом, дабы дрожать не только от холода. Здесь завещание - отражение социального зла; это жестокий взгляд человека средневековья на самый жалкий тип бродяги - на слепорожденного. Сочувствие испытывают к больным, выздоравливают они или находятся при смерти. Но калек оно не касается. Сколько их шатается, и настоящих, и притворщиков! Вот и повод для развлечения. В 1424 году парижане устроили удивительное состязание на обнесенной оградой площадке: четверо слепых против сильного борова. Свинья предназначалась тому из слепых, кто ее убьет. Успех не выпал никому: они с яростью исколошматили друг друга, к большой радости праздношатающихся. Парижане еще долго говорили об этом.

Так пусть же сквозняки леденят хворого, и пусть осыпают оплеухами бродягу, лишь бы было смешно, лишь бы увидеть, как им худо. Вийон здесь больше чем сатирик. Это признание без прикрас: бедный писака, чья свеча гаснет от ветра, выстуживающего его каморку, не щадит тех, у кого нет ни каморки, ни свечи. Так он, сгущая краски, еще безжалостнее ополчается на нужду. Но он приглашает и нас посмеяться вместе с ним. Вот типичная "острота" из злой пьесы мещанского репертуара: слепцу повезло, он может экономить. Ложиться спать, например, не зажигая свечи.

"Малое завещание" было бы неполным, если бы автор не высмеял показную набожность. Святое дело - вывести на сцену лицемерие, жадность, разврат. "Добывать себе на хлеб", сказали бы мы, но речь идет о звонкой монете. Проповедовать "пятнадцать знамений", которые возвестят о Судном дне, и в то же время зубоскалить, обеими руками загребать подношения, щупать девок - вот какова картина. А девки - это меньшее из зол.

Затем, монахам-попрошайкам,

Монашкам-нищенкам с крестом,

Как богомольная хозяйка,

Дарю заплывшего жирком

Гуся и зайца с чесноком,

Пускай нажрутся до отвала

И досыта клянут потом

Греховность пирогов и сала 1.

1 Ф. Вийон. Лирика. М., 1981. С. 29. Перевод Ф. Мендельсона.

Полузабытье

Вийон прерывает нить своих размышлений и хватается за другую. Лишился ли он чувств? Или забросил свои "завещания", эту полуправду, в угоду настоящей мечте? Но разве его "завещания" - это простая придумка? Разве потрясение не есть факт возвращения к реальности? Трудно сказать, что произошло с поэтом, но внезапный кризис личности поэт воспринимает всерьез, и мы, видимо, должны поступить так же.

Но за молитвой сбился я,

Как будто мысли мне сковало,

Не от излишнего питья... 1

Вспоминая свое прошлое, рассказчик повествует о том, что пережил и физическую и психическую травму. В Вийоне-человеке внезапно нарушилось интеллектуальное равновесие. Словно затормозилась работа мозга. Вийон, верный постулатам аристотелевой логики, говорит: "Суждений вид эстимативный, что перспективу нам дает".

Усвоив законы логики - единственное, чем он обязан университету, Вийон знает, что способности человека образуют единое целое и что атрофия одной способности ведет к гипертрофии другой.

А чувства, как на грех, проснулись;

Затем - фантазия; за ней

Все органы вдруг встрепенулись! 1

1 Там же. С. 31.

Поскольку разум застыл, фантазия увлекает поэта. Что такое фантазия, забытые ли грезы, а может, его фантазия не что иное, как само "Малое завещание"?

Что это было: потеря сознания, галлюцинация, эпилепсия? Над этим еще будут раздумывать. Сам он будет впоследствии вспоминать о своем "потрясенном рассудке". Он достойно перенес испытание.

Последним его воспоминанием был звон колокола Сорбонны. Он отложил перо, помолился. И с этой минуты наступило помутнение рассудка. Пробуждение трудно, ибо действительность не имеет ничего общего с фантазией. Чернила замерзли. Очаг - без огня. Как же поэт "раздобыл" - оплатил - поленья и хворост? Он поплотнее закутался: так греются бедняки.

Тут мысли спутались в клубок

И разум мой вконец затмило.

Я дописать строки не мог:

Замерзли у меня чернила,

Порывом ветра погасило

Свечу, - хотел огонь я вздуть,

Да где уж там! 1