Французский поцелуй

Порция была поражена, насколько быстро развиваются их отношения. Должно быть, это из-за сотрясения мозга. До того она никогда не замечала за собой привычки целовать мужчин по собственной инициативе. Однако властные объятия Люка оказались слишком соблазнительными.

— Нет, — тихо ответила она. — Я не думаю, что сделаю это.

— Воп. Я польщен. — Люк вновь поймал ее взгляд. И я должен предупредить тебя, Порция. Только твои и мои ранения заставляют меня сохранять самообладание.

Порция молча смотрела на него какое-то время.

— Ты хочешь сказать, — медленно произнесла она, что надеешься переспать со мной после ужина, если я приму твое приглашение?

Люк застыл неподвижно, в его глазах появился ледяной блеск.

— Я ни на что не надеюсь. Только на удовольствие находиться рядом с тобой. И я не подросток, который руководствуется одними инстинктами, Порция.

Она пожала плечами, желая скрыть, как ее обжег его холодный тон.

— Лучше сразу все прояснить.

Люк взглянул на нее с любопытством.

— Интересно, ты и своего друга ограничиваешь в общении с собой?

— Хотя это тебя и не касается, но, если такое случается, он понимает.

Люк удивленно покрутил головой.

— Какой же это мужчина?

— Друг — ты же сам только что произнес это слово.

— Я был бы глупцом, если бы находился возле тебя в качестве друга.

Порция вдруг разозлилась не меньше Люка.

— Совершенно очевидно, что наше знакомство лучше оставить лишь на уровне бизнеса.

— Что тебя, конечно же, устроило бы. — Его зеленые глаза засверкали. — Тебя интересует только одно — куплю ли я Тарет-хаус, n'est-ce pas?[14] .

— Это действительно меня интересует.

Люк помолчал в задумчивости.

— Ты дурно влияешь на мое самолюбие, Порция.

— Или, наоборот, благоприятно, — резко возразила она. — Я предполагаю, что другие женщины лезли из кожи вон, чтобы предвосхитить все твои желания?

Люк ехидно приподнял брови.

— Тебя интересуют другие женщины в моей жизни?

— Ни в коем случае, — солгала Порция.

— Тогда я не буду их обсуждать. Я должен идти. У меня на полдень назначена встреча.

— Тогда не хочу тебя задерживать, — заявила Порция и направилась к двери. — До свидания, Люк. Еще раз спасибо за розы.

— Я рад, что они тебе понравились, — не спеша ответил он. — Они напоминают тебя. Порция насторожилась.

— Каким образом?

— Своей красотой и своими колючками. — Люк провел пальцем по ее щеке и, не сказав больше ни слова, вышел.

Даже не произнес свое любимое «аu revoir», с горечью подумала Порция. И все же интересно, с кем у него назначена встреча на полдень…

К следующему утру цвет синяка вокруг глаза Порции приобрел устойчивую темно-фиолетовую окраску, оттененную по краям зелеными разводами. Это, естественно, повлекло за собой неприличные комментарии со стороны коллег мужского пола. Сама Порция находилась в препаршивом настроении, и Бидди пыталась как-то сгладить старт нового рабочего дня чашкой крепкого черного кофе.

— Ты скажешь мне всю правду, Порция? — выспрашивала Бидди, женщина, умудренная опытом своих «средних лет». — Я имею в виду, ты случайно не подралась со своим парнем?

— Да нет. Я просто ударилась головой о боковое стекло автомобиля. — Порция опять замолчала. — И если мсье Бриссак… он покупает Тарет-хаус… вдруг позвонит, ты просто передай мне информацию.

— В том смысле, что тебя нет в офисе? — мудро заметила Бидди.

— Вот именно.

— Как бы то ни было, мистер Пэриш хочет лично поговорить с тобой, как только у тебя появится свободная минутка.

Когда Порция вошла в кабинет Бена Пэриша, тот сразу же вскочил с кресла и протянул ей руку.

— Привет, присаживайся.

Порция ответила на рукопожатие и вопросительно посмотрела на коллегу.

— Что случилось?

Он отвел взгляд, раскладывая перед собой бумаги.

— Что ты знаешь о Люке Бриссаке? Озадаченная таким поворотом беседы, Порция недоуменно пожала плечами.

— Ну, он француз, представляет сеть отелей. Помимо этого, пожалуй, ничего.

Бен смотрел на нее в задумчивости.

— Я чувствую некую ответственность, так как сам втянул тебя в дело с продажей Тарет-хауса. В связи с этим, думаю, ты имеешь право узнать кое-что еще из его биографии.

Порция взглянула на него с тревогой.

— Только не говори, что он некредитоспособен!

Бен покачал головой.

— Совсем напротив. Люку Бриссаку было лишь двадцать с чем-то лет, когда он превратил фамильное имение в гостиницу. И с этого все началось. Он специализируется на том, что скупает загородные дома и переделывает их в отели… сейчас, процитирую: «известные своей индивидуальностью и роскошью». Здесь и во Франции. Этот человек — миллионер. Порция оторопела.

— Но он уговорил меня снизить цену на Тарет-хаус.

— А как же. Он ведь бизнесмен, Порция. Он наверняка знает даже минуту, когда этот дом был занесен в наш каталог.

— Значит, он с самого начала знал, что купит Тарет-хаус?