Фремлейский приход

Бeдный Марк! Он и прежде отчасти подозрeвал все это, но не так ясно выговаривал себe горькую истину. Итак, не было сомнeния, что в наказание за его слабость ему придется заплатить не только четыреста фунтов, но и проценты, пошлины, издержки за возобновление векселя, за штемпельныя марки, и т. д. Да, точно, он попал в руки к Филистимлянам во время своего пребывания у герцога. Теперь ему стало достаточно ясно, что лучше бы он сдeлал, если-бы наперед отказался от всех великолeпий Чальдикотса и Гадером-Кассля.

Но как объявить это женe?

Глава X

Марк Робартс долго обсуживал Этот вопрос в своем умe, колебался, и не мог ни на что рeшиться. Наконец он остановился на одном планe, и нельзя сказать, чтобы план Этот был очень дурен, если-б он только мог привести его в исполнение.

Он разузнает, у какого банкира вексель его был дисконтирован. Он обратится к Соверби, и если не узнает от него, побывает у трех барчестерских банкиров. Он почти не сомнeвался, что он был представлен одному из них. Он передаст банкиру свое убeждение, что уплата векселя вся падет на него, объяснит ему, что сдeлать это через три мeсяца ему будет невозможно, разкажет ему в каком положении его дeла; банкир объяснит ему тогда, каким образом дeло это моглобы быть улажено. Он надeялся, что ему можно будет каждые три мeсяца уплачивать пятьдесят фунтов с процентами. Как только он условится с банкиром, жена его все узнает. Она могла бы заболeть от испуга и безпокойства, если-б он разказал ей об этом дeлe теперь, когда оно еще было не улажено.

Но на другое утро он из рук почтальйона Робина получил извeстие, которое надолго перевернуло всe его планы. Письмо было из Экзетера. отец его заболeл, и доктора объявили, что он в опасности. В тот вечер, когда писала его сестра, старик чувствовал себя очень дурно, и Марка просили как можно скорeе eхать в Экзетер. Разумeется, он отправился в Экзетер, опять оставив души фремлейских своих прихожан на попечение валлийскаго пастора который по своим церковным понятиям принадлежал не к верхней, а к нижней церкви. От Фремлея до Сильвербриджа всего четыре мили, а через Сильвербридж проходит западная желeзная дорога. Поэтому он к вечеру того же дня был уже в Экветерe.

Но он не застал уже отца своего в живых. Болeзнь старика развилась быстро, и он умер не простившись с старшим сыном. Марк прибыл к своим именно в то время, когда они начинали сознавать, как много измeнилось их положение.

Доктору посчастливилось на избранном им поприщe, но тeм не менeе он не оставил послe себя столько денег, сколько, по общей молвe, должно было находиться в его карманах. Да и как иначе? Доктор Робартс воспитал большое семейство, он всегда жил хорошо, и никогда не имел в руках шиллинга, не заработаннаго им самим. Конечно, деньги с приятною быстротой сыплются в руки доктора, пользующагося довeрием богатых стариков и дам средних лeт; но онe почти с такою же быстротой и исчезают из них, когда жену и семь человeк детей хочется окружить всeм, что свeт почитает приятным и полезным. Марк, как мы уже видeли, воспитывался в Гароу и Оксфордe, и поэтому как бы уже получил свою часть отцовскаго наслeдия. Для Джеральда Робартса, втораго брата, было куплено мeсто в полку. Ему также посчастливилось: он был в Крыму, остался жив и получил капитанский чин. Младший же брат, Джон Робартс, служил клерком в одном департаментe, и уже был помощником секретаря у начальника. На его воспитание не жалeли денег: в тe дни молодой человeк не мог получить такого мeста, не зная по крайней мeрe трех иностранных языков; а от него требовались еще основательныя свeдeния в тригонометрии, в библейском богословии или одном из мертвых языков, по собственному его выбору.

Сверх того, у доктора были четыре дочери. из них двe были замужем, в том числe та Бленчь, в которую лорд Лофтон обязан был влюбиться на свадьбe друга. Один девонширский помeщик взял на себя в этом случаe обязанность лорда; но женившись на ней, он для перваго обзаведения имел надобность в двух-трех тысячах фунтов, и доктор выдал их ему. Старшая дочь также покинула родительский дом не с пустыми руками, и поэтому, когда доктор умер, в домe его оставались только двe меньшия его дочери, из которых только одна младшая, Люси, будет часто встрeчаться нам в продолжение этого разказа.