Читаем Фремлейский приход полностью

 Сперва леди Лофтон не совсѣмъ соглашалась съ нимъ. Такъ какъ лордъ Лофтон вступилъ въ бракъ съ сестрою священника, то не худо, чтобъ Этот священникъ был въ нѣкоторой степени сановникомъ церкви; не худо также, чтобы человѣкъ, такъ близко связанный съ ея сыномъ, был вполнѣ обезпеченъ въ денежномъ отношеніи. Притомъ можно было предвидѣть въ будущемъ и новыя повышенія для зятя пера, а извѣстно, что человѣка, который уже поднялся на несколько ступенекъ общественной лѣстницы, поднимать легче. Однако, когда ей объяснили все подробнѣе, и она поближе вникла въ дѣло, то она сама нашла, что лучше отказаться отъ этого мѣста.

 И счастіе для нихъ обоихъ, счастіе для всех въ Фремлеѣ, что рѣшеніе это было принято прежде чѣмъ опустился бичъ Немезиды. Немезида, конечно, объявила, что ея удары принудили Марка подать въ отставку; но напрасно она этимъ похвалялась: всему барчестерскому духовенству было извѣстно, что Марк рѣшился отказаться отъ своего мѣста еще прежде чѣмъ Томъ Тауэрсъ замахнулся своимъ смертоноснымъ бичомъ. Но вотъ какимъ образомъ онъ замахнулся:

 "Въ настоящее время," гласила статья въ, "англиканской церкви довольно трудно удерживать за собою первенство надъ другими религіозными сектами въ этой странѣ, хотя она и видитъ въ этомъ первенствѣ свое неотъемлемое право. И, если до сихъ поръ удерживается это господство, то этимъ можетъ-быть она обязана не столько внутреннимъ своимъ достоинствамъ, сколько почти безсознательному чувству давнишней преданности и привычки. Если же, однако, патроны и представители этой церкви станутъ попирать ногами всѣ правила приличія, то мы смѣло можемъ предсказывать, что это рыцарское чувство преданности не долго продержится. Отъ времени до времени мы видимъ примѣры такой непростительной неосторожности, что можемъ только дивиться безразсудству тѣхъ, которые считаются за ревностныхъ приверженцевъ учрежденной церкви.

 "Одно из самыхъ почетныхъ и покойныхъ положеній, до какихъ можетъ возвыситься священникъ, есть мѣсто бенефиціянта или члена капитула при какомъ-нибудь соборѣ. Съ нѣкоторыми из этихъ мѣстъ, какъ извѣстно всѣмъ, не сопряжено никакого содержанія, но за то нѣкоторыя очень выгодны во всех отношеніяхъ. Съ ними соединяются прекрасные дома обладающіе разными хозяйственными удобствами, и доходы, которые могли бы осчастливить не одного измученнаго труженика из низшихъ рядовъ духовенства. Духъ реформы коснулся и этихъ мѣстъ: онъ соединилъ съ ними нѣкоторыя обязанности, а у иныхъ отнялъ излишекъ выгодъ. Но, говоря вообще, реформа не сильно налегала на эти мѣста, такъ какъ всѣ видѣли въ нихъ почетныя убѣжища для заслуженныхъ людей, изнуренныхъ трудами. Конечно, въ недавнее время возникъ обычай ставить на епископскія каѳедры молодыхъ людей, на томъ основаніи, вѣроятно, что отъ людей молодыхъ можно ожидать более усиленной дѣятельности; но мы никогда не слыхали, чтобъ было желательно и полезно давать синекуры молодым людямъ. Священникъ, удостоенный такого рода мѣста, по нашему мнѣнію долженъ быть человѣкъ заслужившій право на отдыхъ и покой долгими трудами, и прежде всего человѣкъ, котораго жизнь до тѣхъ поръ была, а слѣдовательно, по всѣмъ вѣроятіямъ и впредь будетъ, украшеніемъ и честью собора, который принялъ его въ свои нѣдра.

 "Недавно до насъ дошло свѣдѣніе, что одна из богатыхъ бенефицій, принадлежащихъ барчестерскому собору, досталась его преподобію Марку Робартсу, викарію сосѣдняго прихода, такъ чтобъ онъ занималъ оба мѣста разомъ. Мы не мало удивились, узнавъ, вскорѣ потомъ, что этому счастливцу всего какихъ-нибудь двадцать шесть лѣтъ. Намъ хотѣлось вѣрить однако, что его ученость, его благочестіе, строгость его жизни, давали ему право на такого рода отличіе, и потому мы не сказали тогда ни слова. Теперь же стало очевидно, но для насъ однихъ, но и для всех на свѣтѣ, что мистеръ Робартс не можетъ похвалиться ни благочестіемъ, ни строгостью правилъ; а судя по кругу его знакомства и обычному образу жизни, мы имѣемъ сильныя причины сомнѣваться въ его учености. Въ настоящую минуту, или по крайней мѣрѣ за несколько дней предъ симъ, въ домѣ его въ Фремлеѣ была экзекуція по иску какихъ-то лондонскихъ ростовщиковъ, и вѣроятно, то же самое происходило бы и въ другомъ его домѣ, въ Барчестерѣ, еслибы только онъ водворился тамъ."

 За этимъ слѣдовало несколько энергическихъ и, без сомнѣнія, весьма полезныхъ совѣтовъ тѣмъ из членовъ англиканскаго духовенства, на которыхъ вообще возлагается отвѣтственность за поступки ихъ собратьевъ; и статья заключалась слѣдующими словами:

Перейти на страницу:

Все книги серии Барсетширские хроники

Похожие книги

Шедевры юмора. 100 лучших юмористических историй
Шедевры юмора. 100 лучших юмористических историй

«Шедевры юмора. 100 лучших юмористических историй» — это очень веселая книга, содержащая цвет зарубежной и отечественной юмористической прозы 19–21 века.Тут есть замечательные произведения, созданные такими «королями смеха» как Аркадий Аверченко, Саша Черный, Влас Дорошевич, Антон Чехов, Илья Ильф, Джером Клапка Джером, О. Генри и др.◦Не менее веселыми и задорными, нежели у классиков, являются включенные в книгу рассказы современных авторов — Михаила Блехмана и Семена Каминского. Также в сборник вошли смешные истории от «серьезных» писателей, к примеру Федора Достоевского и Леонида Андреева, чьи юмористические произведения остались практически неизвестны современному читателю.Тематика книги очень разнообразна: она включает массу комических случаев, приключившихся с деятелями культуры и журналистами, детишками и барышнями, бандитами, военными и бизнесменами, а также с простыми скромными обывателями. Читатель вволю посмеется над потешными инструкциями и советами, обучающими его искусству рекламы, пения и воспитанию подрастающего поколения.

Вацлав Вацлавович Воровский , Всеволод Михайлович Гаршин , Ефим Давидович Зозуля , Михаил Блехман , Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин

Проза / Классическая проза / Юмор / Юмористическая проза / Прочий юмор
К востоку от Эдема
К востоку от Эдема

Шедевр «позднего» Джона Стейнбека. «Все, что я написал ранее, в известном смысле было лишь подготовкой к созданию этого романа», – говорил писатель о своем произведении.Роман, который вызвал бурю возмущения консервативно настроенных критиков, надолго занял первое место среди национальных бестселлеров и лег в основу классического фильма с Джеймсом Дином в главной роли.Семейная сага…История страстной любви и ненависти, доверия и предательства, ошибок и преступлений…Но прежде всего – история двух сыновей калифорнийца Адама Траска, своеобразных Каина и Авеля. Каждый из них ищет себя в этом мире, но как же разнятся дороги, которые они выбирают…«Ты можешь» – эти слова из библейского апокрифа становятся своеобразным символом романа.Ты можешь – творить зло или добро, стать жертвой или безжалостным хищником.

Джон Стейнбек , Джон Эрнст Стейнбек , О. Сорока

Проза / Зарубежная классическая проза / Классическая проза / Зарубежная классика / Классическая литература