Фремлейский приход

 Докторъ съ женою уговорились между собою, что у нея по прежнему будетъ домъ въ Лондонѣ, въ которомъ она можетъ проводить столько мѣсяцевъ, сколько ей угодно, и куда мужъ будетъ пріѣзжать къ ней, когда ему вздумается; въ деревнѣ же онъ будетъ хозяиномъ. Предполагалось выстроить домъ въ чальдикотсткомъ лѣсу, а покуда они должны были жить въ старомъ домѣ доктора въ Грешамсбери; мистриссъ Торнъ, несмотря на свои несмѣтныя богатства, не пренебрегла этимъ скромнымъ жилищемъ. Но послѣдующія обстоятельства измѣнили эти предположенія. Оказалось, что мистеръ Соверби не могъ или не хотѣлъ жить въ Чальдикотсѣ, а потому, на второмъ году послѣ свадьбы, они отдѣлали для себя Чальдикотской домъ. Они и теперь извѣстны въ околоткѣ подъ именемъ доктора и мистриссъ Торнъ из Чальдикотса, въ отличіе отъ другихъ Торновъ из Уллаторна, въ восточной части графства. Они пользуются всеобщимъ уваженіемъ, и живутъ въ ладу и съ герцогомъ Омніумомъ и съ леди Лофтон.

 -- Грустно будетъ мнѣ видѣть эти старыя, такъ знакомыя мнѣ аллеи! сказала мистрисъ Гарольдъ Смитъ, когда, въ концѣ сезона, мистриссъ Торнъ пригласила ее къ себѣ въ Чальдикотсъ. Въ знакъ волненія, она даже поднесла платокъ къ глазамъ.

 -- Что же мнѣ дѣлать, душа моя? отвѣчала мистриссъ Торнъ:-- не могу же я вырубить ихъ; докторъ не позволитъ.

 -- О нѣтъ! сказала мистриссъ Гарольдъ Смитъ, вздохнувъ. Не несмотря на грустныя воспоминанія, она пріѣхала погостить въ Чальдикотсъ.

 Лорда Лофтона судьба осчастливила въ октябрѣ. Я не стану увѣрять, что супружеское счастье похоже на тотъ плодъ съ Мертваго Моря, который во рту обращается въ горькій пепелъ; такая насмѣшка была бы крайне несправедлива. Но нельзя же не согласиться, что лучшія минуты любви ужь улетѣли, что лучшій цвѣтъ ея уже поблекъ, когда свершился обрядъ бракосочетанія, когда, закрѣпились законныя узы. Есть особый, неуловимый ароматъ любви, который исчезаетъ, прежде чѣмъ новобрачные успѣютъ выйдти из церкви, исчезаетъ вмѣстѣ съ дѣвическимъ именемъ, и несовмѣстенъ съ почтеннымъ званіемъ супруги. Любить свою жену, быть любимымъ ею -- обычный удѣлъ мужа, даже строгая обязанность. Но имѣть право любить молодую красоту, которая еще не принадлежитъ намъ вполнѣ,-- знать, что насъ любитъ нѣжное существо, которое скрываетъ свое чувство отъ глазъ свѣта, почти стыдится и пугается его,-- какого счастья выше можетъ ожидать человѣкъ, послѣ того какъ пролетятъ эти чудныя минуты? Нѣтъ, когда супругъ возвращается отъ алтаря, онъ уже насладился самыми тонкими, самыми отборными лакомствами на жизненномъ пиру. Въ запасѣ для него остается пуддингъ и ростбифъ брачной жизни;-- а можетъ-быть только буттербродъ.

 Но прежде чѣмъ заключимъ мы нашъ разказъ, попросимъ читателя вернуться назадъ, къ тѣмъ блаженнымъ днямъ, когда еще не подавался пуддингъ и ростбифъ, когда Люси все еще жила у брата, а лордъ Лофтон пребывалъ въ Фремле-Кортѣ. Онъ пришелъ къ ней въ одно утро,-- какъ хаживалъ частенько въ послѣднее время,-- и послѣ нѣсколькихъ минутъ разговора мистриссъ Робартс вышла из комнаты,-- что также бывало частенько въ это время. Люси сидѣла за работой, и продолжала вышивать, а лордъ Лофтон несколько минутъ смотрѣлъ на нее молча. Потомъ онъ вскочилъ, и ставъ передъ нею, вдругъ сказалъ:

 -- Люси!

 -- Ну, что такое? Вы какъ будто собираетесь въ чемъ-то обвинить меня?

 -- Это правда; я имѣю противъ васъ страшное обвиненіе. Когда я спрашивалъ васъ здѣсь, въ этой комнатѣ, на этомъ самомъ мѣстѣ, можете ли вы когда-нибудь полюбить меня, почему вы сказали мнѣ, что это невозможно?

 Вмѣсто отвѣта, Люси сперва посмотрѣла на коверъ, чтобы удостовѣриться, такая ли у него хорошая память, какъ у нея. Да, онъ стоялъ именно на томъ же мѣстѣ, какъ тогда; не было въ цѣломъ мірѣ мѣстечка, которое было бы ей такъ памятно.

 -- Вы это помните, Люси? сказалъ онъ опять.

 -- Да, помню, отвѣчала она.

 -- Почему же вы сказали, что это невозможно?

 -- Развѣ я сказала: невозможно?

 Она очень хорошо знала, что сказала. Она помнила, какъ тотчасъ же послѣ его ухода, она убѣжала къ себѣ въ комнату и стала упрекать себя за неискренность. Она тогда солгала ему,-- и вотъ теперь какое наказаніе постигло ее!

 -- Такъ значитъ было возможно, продолжала она.

 -- Но зачѣмъ же вы сказали это, когда знали, что это слово дѣлало меня несчастнымъ?

 -- Несчастнымъ? Полноте! Вы были тогда очень веселы. Никогда еще не видала я васъ такимъ довольнымъ.

 -- Люси!

 -- Вы и поступили честно, и счастливо избавились отъ послѣдствій вашего поступка. А удивляетъ меня только то, что вы все-таки возвратились ко мнѣ. Видно, какъ говоритъ пословица, повадился кувшинъ по воду, лордъ Лофтон.

 -- Наконецъ, хоть теперь скажете ли вы мнѣ всю правду?

 -- Какую правду?

 -- Въ тотъ день, когда я пришелъ къ вамъ, вы меня нисколько не любили?

 -- Что поминать прошлое? Что было, то было.

 -- Но я требую отвѣта. Не жестоко ли было сказать мнѣ это, если вы такъ не думали? А вѣдь съ тѣхъ поръ вы меня не видали, до самаго того дня, когда матушка пріѣхала къ вамъ объясняться у мистриссъ Кролей.

 -- Люси, я готовъ поклясться, что ты меня любила тогда!