Фремлейский приход

 -- Такое расположеніе, теплѣе обыкновеннаго, я чувствовала къ вамъ, и должна была раскаяться. Подождите. Вы меня заставили говорить, не прерывайте же меня теперь. Неужели вы въ душѣ не сознаете, что было бы лучше мнѣ не сворачивать съ тропинки, пробитой тѣми мудрыми прабабушками, о которыхъ вы только-что говорили? Но мнѣ весело было слѣдовать собственному влеченію. Мнѣ пріятно было то чувство независимости, съ которымъ я открыто признавала свою дружбу съ такимъ человѣкомъ какъ вы. Сама разница нашихъ положеній, вѣроятно, придавала ей несколько прелести.

 -- Пустяки!

 -- Чтожь дѣлать! Это правда, я это сознаю теперь. Но какъ посмотритъ свѣтъ на такія отношенія?

 -- Свѣтъ!

 -- Да, свѣтъ. Я не въ силахъ, подобно вамъ, пренебрегать его сужденіями. Свѣтъ скажетъ, что я, сестра пастора, вздумала ловить молодаго лорда, а молодой лордъ одурачилъ меня.

 -- Свѣтъ не можетъ этого сказать, съ жаромъ воскликнулъ лордъ Лофтон.

 -- Да, но онъ это скажетъ; вы не можете ему зажать ротъ, точно также какъ король Канутъ не могъ остановить волнъ. Благоразумное вмѣшательство вашей матери спасло меня отъ подобнаго униженія; теперь я могу только просить васъ не испортить ея дѣла.

 И она встала, какъ бы для того чтобы прямо отправиться къ мистриссъ Подженсъ и ея малюткѣ.

 -- Подождите, Люси! сказалъ онъ, становясь между ею и дверью.

 -- Вы не должны больше называть меня Люси, лордъ Лофтон:-- я была безразсудна дозволивъ вамъ это въ первый разъ.

 -- Нѣтъ, клянусь небомъ, я добьюсь права называть васъ Люси въ глазахъ цѣлаго свѣта! Люси, милая, дорогая моя Люси, мой другъ, моя избранная, вотъ моя рука; нечего мнѣ и говорить, какъ давно принадлежитъ вамъ мое сердце.

 Побѣда осталась на ея сторонѣ, и, без сомнѣнія, она почувствовала торжество. Не красота ея, а живой умъ, говорящія уста, привлекли его къ ней, и теперь онъ долженъ был сознаться, что ея власть надъ нимъ безгранична. Онъ всѣмъ готовъ был жертвовать, скорѣе чѣмъ разстаться съ ней. Она внутренно торжествовала; но ничто на ея лицѣ не обнаружило этого торжества.

 Съ минуту она оставалась въ нерѣшимости, что ей дѣлать теперь. Онъ доведенъ до этого объясненія не любовью, а смущеніемъ. Она упрекнула его зломъ, которое онъ ей причинилъ; а онъ, въ порывѣ великодушія, захотѣлъ поправить это зло самою большою жертвой, какую только могъ принесть. Но Люси Робартс не такая была дѣвушка, чтобы принять эту жертву.

 Онъ сдѣлалъ шагъ впередъ и протянулъ руку, чтобы ее обнять, но она отступила назадъ.

 -- Лордъ Лофтон! сказала она.-- Когда вы будете хладнокровнѣе, вы сами поймете, что поступаете не хорошо. Для насъ обоихъ всего лучше теперь же разстаться.

 -- Нѣтъ, не лучше, а напротивъ хуже всего на свѣтѣ, пока мы совершенно не поняли другъ друга.

 -- Такъ поймите же, что я не могу быть вашею женою.

 -- Люси! вы хотите сказать, что не можете полюбить меня?

 -- Я не хочу васъ полюбить. Не настаивайте ради Бога, а то вамъ придется горько каяться въ своемъ безразсудствѣ.

 -- Но я буду настаивать, пока вы не примете моей любви; или пока не скажете мнѣ, положа руку на сердце, что никогда не можете полюбить меня.

 -- Въ такомъ случаѣ, я попрошу у васъ позволенія уйдти.

 Она остановилась, между тѣмъ какъ онъ тревожно расхаживалъ по комнатѣ.

 -- Лордъ Лофтон, прибавила она,-- если вы меня оставите теперь, я вамъ обѣщаю забыть ваши неосторожныя слова, какъ будто бы вы никогда не произносили ихъ.

 -- Мнѣ дѣла нѣтъ до того, кто ихъ узнаетъ. Чѣмъ скорѣе они станутъ извѣстны всему свѣту, тѣмъ лучше для меня; если только....

 -- Подумайте о вашей матери, лордъ Лофтон.

 -- Она не можетъ найдти дочери лучше и милѣе васъ. Когда моя мать узнаетъ васъ, она васъ полюбитъ точно также какъ я. Люси скажите мнѣ хоть одно утѣшительное слово.

 -- Я не хочу сказать слова, которое могло бы повредить вашей будущности. Мнѣ невозможно быть вашею женою.

 -- Хотите ли вы этимъ сказать, что не можете любить меня?

 -- Вы не имѣете права допрашивать меня, проговорила она, слегка нахмуривъ брови, и, отвернувшись отъ него, сѣла на диванъ.

 -- Нѣтъ, клянусь Богомъ, я не удовольствуюсь такимъ отказомъ, пока вы не положите руку на сердце и не скажете прямо что не можете меня любить.

 -- Зачѣмъ вы такъ мучаете меня, лордъ Лофтон?

 -- Зачѣмъ! Затѣмъ, что отъ этого зависитъ все счастіе моей жизни; затѣмъ что мнѣ нужно узнать всю истину. Я васъ полюбилъ отъ глубины сердца; я долженъ знать, можно ли мнѣ надѣяться на отвѣтъ.

 Она опять поднялась съ дивана и прямо взглянула ему въ глаза.

 -- Лордъ Лофтон, проговорила она,-- я не могу васъ любить.

 И, съ этими словами, она положила руку на сердце.

 -- Такъ помоги мнѣ Богъ! Все кончено для меня. Прощайте Люси.

 И онъ протянулъ ей руку.

 -- Прощайте, милордъ; не сердитесь на меня.

 -- Нѣтъ, нѣтъ, нѣтъ!-- И не прибавляя ни слова, онъ выбѣжалъ из комнаты и поспѣшилъ домой. Не мудрено, если онъ въ Этот самый вечеръ сказалъ матери, что Гризельда Грантли годится въ подруги его сестрѣ. Онъ же въ такой подругѣ не нуждался.