Фрилансер. Битва за будущее

— Сеньор Веласкес, возможно, завтра будем готовы, — выдали вердикт инженеры на собранном мною рабочем совещании, где я поставил единственный вопрос — о времени пробного испытания. Фокусник и другие технари, участвующие в операции, подтверждающе закивали. Ну, а Этьен готов хоть сейчас.

— Хорошо, переносим пробную операцию на завтра. — Ладно, завтра — так завтра. — На полдень. Если возникнут форс-мажоры, сразу сообщать по прямой связи! — А это взгляд на Этьена, который понимающе кивнул. За технарями присмотрит, и проследит, чтобы те не отсебятину пороли, а чётко по их, бойцов, техзаданию всё сделали.

Куда теперь? За что хвататься есть, что важнее? Может в МИД съездить? Пожалуй, нет, МИД на меня повесили несколько часов назад, успеется, надо подготовиться морально. А вот журналисты… Подборка адекватов на основании анализа публикаций во время переворота ребятами сделана, кто у нас там в списке?..

— Сеньоры, я собрал сегодня вас всех здесь потому, что СТРАНЕ нужна ваша помощь. — Слово «стране» отдельно интонационно выделил.

Передо мной, в кабинете её величества, который у меня в общем никто и не забирал (могу использовать, кроме заседаний Совбеза, на которых присутствует Фрейя), сидело двенадцать человек. Двенадцать могущественных людей, если можно так выразиться, ибо «могущественные» — расплывчатое понятие в медиа-бизнесе. Не все гости были владельцами каналов, и не все, кто не владелец — главреды. Всего четыре владельца и три главных редактора. Остальные — просто опытные журналисты с именем, включая двух преподавателей журфака ВГУ. Главный критерий моего выбора состоял в том, что это должны быть люди, не запятнанные поливанием помоев в сторону Веласкесов. Не все присутствующие были за Веласкесов, тут сидели и республиканцы, и прогресисты — специально пригласил для контраста, но даже сидящие передо мной республиканцы в самый жаркий период переворота были ориентированы на адекватную подачу материала. Адекватную это когда без лжи, без помоев, пусть и с едкими подтекстами роликов, опускающих Веласкесов не прямо в лоб, а ехидными намёками. Плевать на намёки, главное не переступили черту, за которой люди становятся недоговороспособны. Кстати, пригласил и режиссёра сорок четвёртого канала, бизнес-партнёра памятного Веспасиана Флавия. Самого Флавия не стал — он «лицо», а мне нужен «мозг». И осторожного ввиду последних событий Пикассо, шефа и любовника Инесс Лоран. Сеньор тот ещё оторва вообще-то, но в этом конфликте занял позицию адеквата и нейтрала, хотя, ручаюсь, у него в процессе (до прорыва блокады дворца) не раз появлялись мысли, что сглупил. Ибо все-все вокруг нас травят, и если победит новая власть — плюшки дадут тем, кто громче орал за неё. А он не орал, понимаешь. Но всё это теперь не важно, ибо победила власть старая, и опа! Теперь он в шоколаде, так как мятежникам не подтявкивал — чёткая зеркалка, неожиданно первой к финишу пришла лошадь, на которую поставил совершенно случайно. Согласен, тот ещё контакт в плане надёжности, но сеньоры за этим столом все такие.

Итак, поприветствовал собравшихся, произведя впечатление — всё-таки не каждый день человек может оказаться в кабинете главы государства. А тут в кресле во главе стола я, безусый мучачо! Да, они в курсе, кем прихожусь высочеству, но такая явная демонстрация — гораздо больше, чем просто «знать».

После слов о помощи стране в кабинете долго висело молчание. Но, наконец, один из представителей «больших» медиа подал голос:

— Что значит «стране», юный сеньор?

— Это значит стране, — уверенно покачал я головой. — Не мне. Не Веласкесам. А самой Венере.

Скептические ухмылки, особенно со стороны оппов. Что ж, иного и не ждал.

— Мы провели мобилизацию, — продолжил я. — Причём сугубо добровольную. Люди, готовые встать за Родину, приходили на сборный пункт, получали оружие и шли защищать свой город и свою страну от распоясавшихся международных банд и местных криминальных элементов. Но этого мало: чтобы победить гадину, нужны люди не только с оружием… Но и с мозгами. С высокой квалификацией.

— При чём тут мы? — главред одного из ярчайших, пусть и не самых важных рупоров прогрессистов.

— Вы, невзирая на ваши политические взгляды, показали, а за вами всё время мятежа наблюдали, что, невзирая на внутренние установки, подконтрольные вам СМИ не гнали откровенную лажу. Да, вы поливали Веласкесов помоями… Вот только ирония в том, что собравший вас здесь я — сам поливаю эту семейку помоями! — Я задорно усмехнулся. — Особенно люблю говорить что думаю её величеству. Помои такие помои, критика такая критика.