Фрилансер. Битва за будущее

— Нет, разумеется! — открестился я. — Как можно, сеньора! Нет, решение вы будете принимать самостоятельно и индивидуально. Я ни словом, ни вздохом не планирую на него влиять. Вы можете наказать невиновных, можете отпустить и признать невиновными реальных провинившихся — дело ваше…

— Просто мы будем в прямо эфире, и за любой наш «косяк» нас прикончат вооруженные люди в балаклавах в форме ополчения, — закончила за меня Маргартиа Паркинсон. С улыбкой на лице — сучка эдакая! И судя по гнетущему молчанию, удивления её слова ни у кого не вызвали.

— Маргарита, уважаю вас за понимание, в корень зрите, — вежливо склонил я голову. — Но немного не так. Люди в балаклавах нужны были для первого раза — показать, что так можно. Теперь же, что так можно, они уже знают — под «они» я имею в виду всю Альфу, всю планету. Это как расстаться с девственностью. — При этих словах обернулся и посмотрел на Изабеллу, которая сделала испуганные глаза и отшатнулась: «А я что, я не при делах, меня не подписывай!» — Это можно сделать один раз, а после — только получать удовольствие. Бесконечное количество раз. Так что не льстите себе, людей в балаклавах не будет. Вас найдут и грохнут поодиночке. Моя служба всего лишь сделает общим достоянием ваше местоположение. — А теперь улыбнуться во все зубы.

И без того мрачные понурые лица стали ещё более мрачными и понурыми.

— Хорошо, Хуан. Мы согласны. Всё сделаем по высшему разряду, но и со своей стороны… Не просим — требуем! — повысил голос председатель. — Все процедуры должны быть выполнены.

«И дай бог тебе не взвыть от них» — читалась в словах недосказанность. На что я только мило улыбнулся — всегда готов.

* * *

До начала трансляции прошло более двух часов. Постоянно что-то настраивали, перенастраивали, досогласовывали. Технари бегали в мыле, охрана скучала. Скучали и судьи, растекаясь лужей от невозможности выйти — их так и держали в кабинете главы клана, не выпуская далее приёмной (туалет был в самом кабинете, а больше выходить и незачем). Наконец, технари отчитались, что всё готово. Ну что ж, начинаем!

Мы находились в том самом актовом зале, где содержались задержанные — их просто оттеснили в один из углов, поставили там кресла, и они, развалившись на них, тревожно наблюдали за приготовлениями. Сеньоре с ногой оказали помощь, да и фигня там рана на самом деле — сидела спокойно, особый уход не нужен.

Длинный стол для членов суда уже был тут, осталось лишь расставить его чуть вогнутым к залу серпом. В самом зале не было никаких отдельно приглашённых или зашедших на огонёк зрителей, только нужные для судилища люди и охрана, но их набралось достаточное количество, чтобы выглядело солидно. В общем, признав, что пора, я запустил действо, уже привычно входя в роль рупора Веласкесов, обращаясь к стенке, с которой осуществлялся съём:

— Раз-два-ти-четыре. Всё хорошо?

— Всё отлично. — Голос оператора.

— Хорошо. Начинаем. Давай отсчёт. — Погнали! С богом.

— Десять. Девять…

…Вздохнуть. Прогнать лишние мысли. Абстрагироваться. Нет, никаких волнений и нервов — сейчас это уже просто работа. МОЯ работа, на которую сам подвязался, и какую научился делать. Мы должны спасти страну, а главная её проблема на сегодняшний день — отсутствие обратной связи.

— … Шесть… Пять…

Сеньоры «наверху» вымарали саму возможность появления угрозы своей власти «снизу». Это понятно и замечательно с их стороны, ибо кто же в здравом уме не захочет себя обезопасить? Но сломав обратную связь, они отрыли ящик Пандоры.

— … Три… Два…

Ибо ПОКА ситуация не дошла до точки кипения, народ ПОКА ещё не осознал, что он бесповоротно бесправный, и в нём пока не возникло желание жечь и резать… Но когда это день наступит — настанет конец Венеры. Потому лучше сейчас как хирургу резать по живому, максимально кроваво, показывая дорогу тем, кто «внизу», что так можно. Ибо это «можно» пройдёт на минималках, однако испугает «верхи», и они будут вынуждены реагировать. Только после осознания угрозы там смогут понять, что перегибают, и лучше добровольно расстаться с частью власти, чем потерять вообще всё. А цена этому, как и везде в глобальной государственной политике… Всего лишь чья-то кровь. И я не бог, чтобы изменить это.

— … Один… Мотор! — выкрикнул режиссёр-оператор, оккупировавший с братвой соседнее помещение, и невидимая мне трансляция началась.

— Всем привет! — Улыбочку во всё лицо. — С вами снова я, пресс-секретарь Дворца и специальный представитель её высочества принцессы Фрейи, Хуан Шимановский. Раз вы видите мою мордаху, то у меня для вас печальная новость — на нашей планете не всё в порядке. Однако одновременно и хорошая — Дворец знает об этом, и пытается проблему решить. И я предлагаю тем, кому это интересно, понаблюдать за её решением в прямом эфире. Для кого же это не важно — можете переключиться, сегодня мы попросили зарезервировать за нами не всё медиапространство планеты, а лишь несколько центральных каналов.

Вздох, разворот в сторону другой точки съёма. Когда это я так научился между камерами переключаться? Как будто всю жизнь только этим и занимался!