Фронт без линии фронта

…На следующий день добрались до Янши. По дороге шли наши войска, сплошной колонной двигались танки, автомашины, повозки. Навстречу группами шли люди — это были те, кого угоняли фашисты. Шагали усталые, голодные, но радостные — они возвращаются домой.

У стен старого монастыря

Село Янша оказалось довольно большим. Расположено оно было в широкой долине, изрезанной полями и виноградниками; немного в стороне от него, на взгорье, — высокие каменные стены монастыря. Но где располагалась разведывательно-диверсионная школа, когда и куда она передислоцировалась?

Стоим на пепелище. Единственная немецкая часть размещалась в этом селе в одном из монастырских зданий, за высокой стеной. Покидая село, фашисты взорвали здание.

Возвращаясь из монастыря, встречаем прохожего:

— Вы житель этого села? — обращается к нему Аркадий.

— Можно сказать, да, — отвечает он.

— Почему «можно сказать»?

— Видите ли, я долго отсутствовал и приехал недавно.

Аркадий вежливо извинился, что помешал ему продолжать путь, но тот сказал, что время у него есть. Просто он идет от нечего делать в монастырь сыграть с одним монахом в шахматы и заодно выпить.

Это был уже пожилой человек, высокий, с поседевшими висками и густыми черными бровями. Большие мешки под глазами и покрасневший нос говорили о том, что этот человек не прочь выпить в любое время. Зовут его Ференц Бароши. Служил в венгерской армии, был на фронте, на Дону. Отступив с гитлеровцами до Венгрии (о, гитлеровцы всегда ставили венгров под первый удар), бросил оружие и пришел домой.

— Рядовым воевали?

— Сначала рядовым, а потом командовал взводом… Солдат распустил на все четыре стороны, — улыбнулся он. — А вас, извините, тоже монастырь притягивает?

— А что, многих притягивает?

— Многих! — засмеялся случайный собеседник. — Не только страждущих и жаждущих. Летом сюда наезжают всякие дельцы.

С того места, где мы стояли, монастырь казался огромнейшим сооружением, а сельские дома — лачугами. Он подавлял их своей величиной.

— Красив пейзаж! — басил Бароши.

Он оказался словоохотливым. Стал рассказывать анекдоты из жизни монахов. Делал он это своеобразно: сначала до слез смеялся сам и только после этого начинал говорить. Мы пропускали мимо ушей россказни Бароши, думая о своем деле.

Не очень прилежный ученик

Каролина поселилась в соседнем доме, где жила вдова с дочерью.

В тот же вечер Аркадий навестил Каролину. Там его встретили приветливо. Дочь хозяйки, черноволосая толстушка, оказалась ровесницей Каролины, и девушки быстро подружились.

— Знакомьтесь, — с улыбкой сказала Каролина. — Это Эдит. Предупреждаю: у нее есть жених. У них уже была назначена свадьба, но пока отложена. Учтите, очень ревнивый жених!

— Если не секрет, почему же не состоялась свадьба?

— Его взяли на службу немцы.

— Тогда боюсь, что его придется долго ждать, — засмеялся Аркадий, — его могут угнать очень далеко.

— Нет, его никуда не угоняли. Семерша совсем освободили, — сказала Эдит и тут же лукаво спросила Каролину: — А где вы познакомились?

— Они подвезли меня на машине, когда я шла сюда, — не моргнув глазом, ответила Каролина.

— А за это она обещала научить меня вашим народным песням, — добавил Аркадий, кивнув на стоящий у окна аккордеон.

Скоро выяснилось, что Аркадий ученик способный. Он быстро схватывал мелодию и, отлично зная венгерский, запоминал слова. Девушки пели, польщенные, что их песни так нравятся этому симпатичному русскому офицеру. Время шло незаметно. Аркадий играл мелодии Кальмана. Потом заговорили о литературе, о поэзии.

Проснувшись, плачет дитя больное.

Над люлькой матьЗапела песню — и смолк младенец,     И спит опять.     Проснется ль с плачем —     В душе кручина,     Дитя невзгод, —     Я запеваю за песней песню —     Авось заснет!

— Чьи это стихи? — лукаво спросил Аркадий.

Девушки смутились.

— Это Шандор Петефи.

— Вы специально их заучили, чтобы поразить нас? — весело отпарировала Каролина. — Но вот придет Семерш, жених Эдит, и мы посмотрим, как вы знаете венгерскую литературу. Он учитель, и мы попросим устроить вам экзамен, согласны?

— Ну, вряд ли я его выдержу, — засмеялся Аркадий. — А когда он придет?

— С минуты на минуту, — ответила Эдит.

Действительно, скоро раздался стук в дверь. Вошел жених. Это был интеллигентного вида молодой человек, голубоглазый, с густой русой шевелюрой.

— Семерш, учитель географии, — представился он.

Пожимая ему руку, Аркадий обратил внимание, какая у него узкая и бледная ладонь. Движения Семерша были мягкими, неторопливыми.

Завязался общий разговор. Молодой человек охотно рассказывал Аркадию о здешнем крае, о том, как красиво здесь весной, когда цветут сады, сколько тут чудесных живописных мест.

— И как испоганили их фашисты, — грустно добавил он.

— У них здесь стояла воинская часть? — спросил Аркадий.

— Здесь была разведывательно-диверсионная школа, — ответил Семерш.