Фру Великая (СИ)

Зал начал заполняться в полголоса переговаривающимися людьми. Пока Вацлав встал поприветствовать коллег, Матвей на удачу попытался затеряться среди множества ног, но кончик его хвоста буквально пригвоздило к месту. Так что ему, как и кирати, пришлось разглядывать новоприбывших с места. Большинство из присутствовавших Фру были не известны – как и для многих других для нее до сих пор Совет существовал обезличенно. Широкой публике предоставлялись только имена. Но к ее большому удивлению одного человека она узнала. Трифон с другого конца зала лишь мельком взглянул на нее, а подходить не стал. И она не стала.

Только через полчаса все, наконец, заняли свои места и замерли во внимании. Членам Совета предназначались кресла, те, кто пришли с ними, вставали рядом или позади. Председатель Совета, благообразный старичок в очках, и не сказать что держит в ежовых рукавицах всю страну, добродушно оглядел присутствующих и начал собрание.

Повестка дня у Совета оказалась наискучнейшая. В большинстве обсуждаемых вопросов Фру не разбиралась. Она пыталась принять к сведению хоть какие-то крохи понятной ей информации, но ее попытки постоянно пресекал Матвей, который страдал еще больше.

– "Для чего сюда пригласили Трифона?" – поинтересовалась она, через два часа ожидания.

– "Он племянник госпожи Эмилии", – на секунду отвлекся Вацлав. – "Сегодня Совет решит и его судьбу".

Фру с интересом посмотрела на моложавую белокурую женщину, за креслом которой стоял Трифон. Она улыбалась и живо участвовала почти в каждой дискуссии. Член Совета не выглядела обеспокоенной. Должно быть, Вацлав лишь подначивает меня, – предположила кирати, – и на счет Трифона все уже решено положительно.

Или она умеет хорошо держаться на людях.Собрание продолжалось уже больше пяти часов без перерыва. Время от времени люди отходили по двое, по трое, чтобы обсудить интересовавший вопрос более детально. Председатель возвращал их, когда требовалось внимание всего Совета. Специальный слуга несколько раз приносил закуски, в бокалы постоянно доливали вина. За это время Матвей уже успел бы спиться, но на его долю вина не полагалось.

– "У меня уже заканчивается смирение", – возвестила Фру, вися на подлокотнике кресла. – "Когда наша очередь?"

– "Последняя, конечно", – отрезал Вацлав. – "И это не коварный план, это регламент. Смертники в конце".

Фру не успела обругать насмешника, поскольку того отвели в сторону обсудить некий деликатный вопрос, и Матвей, истерзанный вынужденной неподвижностью, тут же рванул на другой конец зала. Здесь ему было интересно все, но, прежде всего, бывший возлюбленный сестры. Чтобы его не спутали с уткой, он пересек зал короткими перебежками, прячась под креслами и сумел достичь своей цели незамеченным.

На место Вацлав вернулся с довольной улыбкой, пригубил вина, скинул Фру с подлокотника, где она удобно устроилась в его отсутствие.

– "Где наш мохнатый шпион?" – спросил он, обнаружив пропажу.

– "Под вами, господин", – соврала Фру, отбирая у него бокал. Вацлав не полез под кресло проверять, а с талантами Матвея иначе как визуально он засечь кота не мог. Сделав большой глоток, девочка закашлялась – кирати не употребляли алкоголь. Вацлав с насмешливой улыбкой протянул ей тарелочку с канапе, меняя ее обратно на бокал.

– "Верка", – кот и вправду появился из-под кресла. – "Угадай, что твой приятель вертит в руке. Пряслице твое. А демон шестой у него в перстне сидит, я тебе точно говорю. Я этот перстень хорошо помню, а теперь в нем сидит что-то".

– "Да нет никого шестого демона".

– "Как это нет, когда я своими ушами подслушал?!"

– "Подслушал, вот он тебе теперь везде и мерещится".

– "Ну, смотри, накроется сейчас наше прощение медным тазом".

– "Так забери у него то, что ты принял за мое пряслице, укради", – велела Фру взволновано.

– "Сделаю, только ведь демона и без Призывателя вызвать можно", – кот снова исчез.

– Теперь нам придется вновь вернуться к старому делу Афанасия Ризента, – громко сказал председатель. Госпожа Эмилия, – обратился он к тетке Трифона.