Фру Великая (СИ)

– "Я помню, как ты был очарован этой девицей, когда увидел ее на заседании. Плохой вкус не лечится, но я надеялся, что с тех пор ты чуточку поумнел. Но ты покрываешь ее. Надеешься, что мой статус спасет тебя? Имей в виду, я не буду помогать, если разочаруюсь в тебе окончательно".

– "Что глупого в том, чтобы помочь ей?", – вспыхнул Георг. – "У нас одна цель, она сможет справиться с демонами. Конечно, Совет не может оказать ей поддержку официально, но он должен, по крайней мере, закрыть глаза на ее действия".

– "В ее положении у нее может быть только одна цель – спасти свою шкуру. А тут все методы хороши. У нее хватит сил уничтожить демонов, но у нее хватит сил и чтобы их использовать, использовать против нас".

– "Она так не поступит! Мы заключили договор".

– "Но он ничего не стоит. Совет не меняет своих решений. Она это знает, и ты это знаешь. Кто кого пытается обмануть, Георг?"

Вацлав резко развернулся и пошел к выходу, снова наткнувшись взглядом на стоящего в стороне Микиту. Задержавшись на секунду, он смерил его презрительным взглядом, но Микита отреагировал на это абсолютно спокойно. Вацлав вышел через услужливо распахнувшуюся дверь.

Георг в изнеможении опустился обратно на диван. Разговор с отцом забрал у него все силы. Девочка, появившаяся на пороге комнаты, также пребывала в полуобморочном состоянии. В руках она держала полупридушенного кота. Один Микита, который и не пытался что-либо скрыть от могущественного члена Совета, остался бодр.

– Этот… член Совета оставил сигнальные метки на обоих выходах, – прорычала Фру. – Хотя и на чердаке, уверена, тоже. – Ткнула она пальцем вверх и поставила извивающегося кота на стол.

– Значит, теперь ты не сможешь выйти отсюда в виде кирати, – констатировал Георг. – Иначе он все поймет. Я сказал, что компаньонка Агаты ушла за хлебом.

– И что мне теперь в окно вылезать за этим хлебом?! – непонятно на что рассердилась кирати. Чтобы прийти в себя кот засунул морду в забытую кружку с чаем.

– Вчера у тебя с этим проблем не было, – напомнил Микита.

– То было другое окно, – прошипела Фру. Она встала на цыпочки и из-за занавески осторожно выглянула на улицу. У крыльца стояла абсолютно неприметная карета, около которой скучал кучер. В его лице было что-то такое, что заставляло даже самых смелых прохожих переходить на другую сторону улицы.

Не вынимая голову из кружки, кот чихнул. Микита попытался стащить с него кружку, но голова категорически застряла.

– Я полезу через верх. – Заявила кирати, вернувшись обратно в комнату, и критически оглядела свое платье, потерявшее за ночь свой опрятный вид.

– Ты мне что-нибудь принес переодеться? – с надеждой спросила она, подняв на Микиту свои детские голубые глазенки.

– Принес, – буркнул тот, не без азарта продолжая свои попытки разъять конструкцию кружка-кот. Из кружки донеслось что-то похожее на ругательство.

Кирати порылась в большой сваленной у кресла суме и, вытащив из нее чуть мятый комбинезончик, удовлетворенно кивнула.

– Отвернитесь, – скомандовала она, тут же принявшись стаскивать с себя платье.

Микита развернулся вместе с котом. Мрачный Георг попросту схватил диванную подушку и уткнулся в нее лицом.

– Ладно, я за хлебом, – переодевшись, предупредила Фру, – не хулиганьте и не забывайте закусывать.

Она выбралась через окно спальни второго этажа и полезла на крышу по трубе водостока. Забравшись, она тут же скользнула за длинный ящик с землей. Никто вроде бы не обратил внимания на эти ее маневры, хотя при этом вездесущий Вацлав Паст оказался всего в нескольких метрах от ее укрытия. К ее счастью, все его мысли и силы занимали демоны, устроившие себе временное пристанище на этой самой крыше. И хотя в Совете слабых магов не было, преимущество явно было не на стороне Вацлава. Фру довольно улыбнулась. Забавно было думать, что член Совета может вот прямо сейчас тихо и бесславно сгинуть на заброшенной крыше посреди города, который, как считается, безраздельно контролируется Советом.

Кирати проползла за ящиком и перелезла на крышу соседнего дома. Все здесь оказалось буквально завалено всяким хламом, была и статуя дракона – одно время, часто встречавшееся в городских домах украшение балконов. И в голову кирати пришла сумасшедшая идея. Она вполне могла считать демонов, напавших на него, хорошо ей знакомыми. Она могла их себе представить и даже, наверное, смогла бы к ним обратиться. Мстительно выбрав раздолбанное пианино, мысленно войдя в его растрескавшуюся крышку, она позвала их и, почувствовав, что они вняли и движутся к ней, она рванула прочь.