Читаем Фрунзе полностью

В феврале 1921 года Фрунзе возглавил украинскую комиссию по топливу и продовольствию. Подчиненные ему войска заготавливали дрова и фураж. Летом Михаила Васильевича назначили уполномоченным Совета труда и обороны по вывозу соли, которой не хватало по всей стране. Ленин писал ему: «Главное — соль. Всё забрать, обставить тройным кордоном войска все места добычи, ни фунта не пропускать, не давать раскрасть… Вы — главком соли. Вы отвечаете за всё».

Двадцать восьмого февраля 1921 года на заседании политбюро рассматривался вопрос о топливном положении в стране. Постановили: «Вызвать немедленно в Москву тт. Пятакова и Фрунзе для переговоров с ними с целью выяснить возможность поставить одного из них во главе всего топливного дела в республике».

Так что Фрунзе вполне мог пойти по хозяйственной части. Тогда бы он не стал военным министром. Но наладить топливные дела взялся киевский большевик Георгий Леонидович Пятаков, он и стал начальником Главного управления топливной промышленности в Высшем совете народного хозяйства.

А Фрунзе в конце 1921 года доверили важную дипломатическую миссию в Турцию.

В Первой мировой войне Оттоманская империя воевала на стороне Германии, потерпевшей поражение. Победители, то есть Антанта, в августе 1920 года заставили разгромленную империю подписать Севрский договор.

Державы-победительницы считали, что итогом Первой мировой войны должно стать предоставление независимости народам, томившимся под чужим игом. Это произошло и в Европе, и на Ближнем Востоке. Оттоманская империя распалась, и благодаря этому появились такие арабские страны, как Ирак, Сирия, Ливан. Решения, принимавшиеся державами-победительницами, конечно же, не были идеальными: сирийцы, например, получили свое государство, а курды, более многочисленный народ, чем палестинские арабы, — нет.

Победители делили обширное наследство Оттоманской империи в соответствии с некими историческими реалиями. Границы проводились весьма условно, что породило в дальнейшем серьезные конфликты между соседями.

В 1919 году вспыхнула война между Турцией и Грецией.

Турецкая армия демонстрировала невиданную по тем временам жестокость. Еще в 1915–1923 годах погибло полтора миллиона армян. Турки сражались на стороне Германии. Армяне же душой были за Россию. Турки стали сгонять армян с мест под тем предлогом, что они могут выступить против Турции на стороне России. Эта операция быстро превратилась в массовую резню. Мужчин убивали, женщин и детей гнали в пустыню, которая теперь находится на севере Сирии. Там они погибали от рук бандитов или турецких жандармов. Турция тогда придумала новаторский способ убивать — в подземную камеру, заполненную заключенными, турецкие полицейские нагнетали дым, чтобы люди задохнулись. Армянский народ был брошен на произвол судьбы. Никто за него не вступился, все были заняты своими делами…

Плохо оснащенная греческая армия не могла противостоять туркам, во главе которых стоял Гази Мустафа Кемаль. Греки были выбиты из Малой Азии, которая принадлежала им две с половиной тысячи лет. Десятки тысяч погибли, миллион греков стали беженцами.

Одержав военную победу, Мустафа Кемаль сверг султана Мехмеда VI. Год спустя Кемаль был избран президентом новой Турции и сразу же повел себя как настоящий диктатор. Он больше известен как Ататюрк, что по-турецки означает «Отец турок». Так его стали именовать «в знак беспрецедентного всенародного почитания и искренней любви».

Он открыл доступ Западу в турецкую экономику, сделал государство светским, покончил с традиционным принижением женщин, отменил привилегии духовенства, арабский алфавит заменил латинским. Ататюрк добился уменьшения влияния ислама в общественной жизни. Но за этим не последовали реформы, которые привели бы к модернизации, как это было в Европе, где религия отделена от государства. Кемаль Ататюрк провел на развалинах Османской империи революцию сверху, он модернизировал города, оставив деревню практически без внимания. Это привело к расколу нации, к созданию двух культур — сельской, традиционалистской и недоразвитой, и городской, модернизированной, развитой. Но мы забежали вперед.

Двадцать третьего апреля 1920 года в Анкаре Великое национальное собрание Турции сформировало правительство во главе с Ататюрком. Через три дня, 26 апреля, он отправил письмо влиятельному соседу — Владимиру Ильичу Ленину. Выражал солидарность с большевиками, соглашался с включением Азербайджана и Грузии в сферу влияния Советской России и просил военной и финансовой помощи.

— Мы установили официальную переписку с Советской республикой, — Ататюрк спешил предать гласности свою внешнюю политику. — Советская республика обещала оказать нам любую материальную помощь, в какой мы можем нуждаться. Она обещала нам стрелковое оружие, артиллерийские орудия и деньги.

Ататюрк хотел быть полезным Москве и легко отказался от Азербайджана, который во многом ориентировался на Турцию (Вопросы истории. 2010. № 11). А бакинская нефть имела огромное значение для большевиков. Сам Ататюрк говорил:

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное