Фрустрация, психологическая самозащита и характер. Том 2. Защитные механизмы, самосознание и характер

Представлены ли в сновидениях защитные механизмы, в том числе регрессия, в явном виде, т. е. в том содержании сновидения, которое помнит и словесно описывает сновидец? Это очень важный вопрос, подход к решению которого зависит от того, каковы представления исследователя об уровнях психики. (Данный вопрос мы рассматриваем в отдельном параграфе настоящей главы). В частности, решающим является вопрос о том, считаются ли сновидения подсознательными феноменами, или же они – особая форма проявления индивидуального сознания?

Поскольку, нашей концепции об уровнях психики, сновидения протекают на подсознательном уровне, то в их явном содержании можно предположить наличие не только результатов работы защитных механизмов (как думают многие психоаналитики, в том числе уже упомянутый нами Н. Камерон), но и самих процессов защиты. Психоаналитики, в частности Камерон, исходящие из представлений З. Фрейда, согласно которым в явном содержании сновидения мы видим только продукты работы сновидения (dreamwork), а сама эта работа остается неосознанной, скрытой. Принимая эту идею Камерон добавляет, что мы видим также результаты разных защитных маневров, достаточно действенных в сновидениях, а также результаты работы Сверх-Я по подавлению влечений.

За всеми этими утверждениями частного характера стоит общая уверенность в том, что сновидения еще не являются подлинно подсознательными явлениями.

Не подлежит сомнению, что за явным содержанием каждого сновидения, содержания которого подсознательно актуализированы, находятся обширнейшие пласты подсознательного и бессознательного. Но сами сновидения также подсознательны или предсознательны в том смысле, что при актуальном переживании они не осознаются. Это утверждение можно доказать тем, что в сновидениях нет основного качества сознательного состояния личности – четкого различения собственного Я от внешнего мира (не-Я), т. е., в конечном счете, нет реалистической объективации содержаний сновидения: галлюцинации принимаются за объективную реальность; образы, находящиеся в собственной голове, принимаются в качестве внешних объектов и событий, причем сам субъект может раздваиваться и наблюдать себя со стороны. Все эти и другие признаки сновидений являются очевидными свидетельствами их подсознательности.

Следует заметить, однако, что и во время устной передачи содержания сновидения субъект описывает события так, как будто они происходили во внешнем пространстве. (Это, с нашей точки зрения, означает, что и в этом процессе нет полного осознания передаваемых содержаний и их галлюцинаторной природы).

Итак, сновидения являются подсознательными феноменами, они освещают нам «кусок» подсознательного психического мира человека, куда проникают не только результаты процессов, протекающих в более глубоких слоях, но и определенные фрагменты самих этих подсознательных процессов. Поэтому при дальнейшем углубленном исследовании сновидений (с целью дополнения наших знаний о фрустрации и защитных механизмах), в их явных содержаниях, которые после пробуждения представляются и вербализуются личностью, следует искать как интимные процессы психологической самозащиты и их результаты, так и процессы функционирования самосознания, моральных ценностей и установок, результаты этой психической работы.

Одновременно следует иметь в виду, что в явных содержаниях сновидений есть много образов и других элементов, их ассоциации, процессы образования которых остаются за «рамками» той маленькой сферы, которая открывается перед внутренним взором спящей личности (т. е. за рамками той сферы, которая становится объектом особой и чрезвычайно своеобразной интроспекции, не предполагающей наличия актуального сознательного состояния).

Здесь можно сформулировать следующую важную проблему, которую автор настоящих слов выдвинул и обсудил еще много лет назад[191]

, а именно: нет ли интроспекции в сновидениях? И если есть, то чем она отличается от той интроспекции, которая начинается после пробуждения человека от сна? Мы предполагаем, что изучение этой своеобразной интроспекции позволит лучше понять психологическую природу интроспекции в бодрствующем сознательном состоянии. Например, следует выяснить следующий вопрос: каковы структура и динамика Я-образов в сновидениях, особенно в тех случаях, когда человек видит себя со стороны (как это в бодрствующем состоянии имеет место у некоторых психотиков).

Психологический анализ сновидения требует в первую очередь понимания того, что имеется в его явном содержании (связь процессов и результатов), и только после этого толкования остального, само по себе непонятного и символического содержания путем раскрытия скрытых за ними латентных мыслей и желаний.