Фуэте для олигарха

– Ну, раз ты так считаешь, тогда просто будь домохозяйкой. Займёшься собой и детьми. Я думаю это ли не лучшее занятие для женщины. К тому же, мы ведь планировали малыша, и я полагаю, именно там, в Лозанне, мы должны подумать об этом в первую очередь.

– Дар, я не знаю. Мне нужно очень хорошо обдумать твои слова о переезде и…

– Эльдар Станиславович, вы можете пройти в палату, а потом поговорить с лечащим врачом, – обратилась к Томашевскому подошедшая к ним медицинская сестра, приглашая его в палату Воропаева.

– Спасибо, сейчас идём. Давай, вернёмся к этому разговору дома, ладно? – он коснулся губами кончика её носа.

– Ладно.

Эльдар улыбнулся, обнял её за плечи, и они вместе направились в палату Воропаева.

Едва они приоткрыли дверь и вошли внутрь, Александр встретил их своей неизменной улыбкой.

– Ну вот, наконец, вижу, что ты по-настоящему с нами, – Эльдар присел рядом с его кроватью на стуле и крепко пожал его протянутую руку.

– Да, видимо ещё повоюем, – с улыбкой произнёс Воропаев. – Привет! – он коснулся губами щеки Стеши, когда она склонилась к нему. – Как дела? Чего кислая такая?

– Нет, я в порядке. Тебе показалось, – ответила она, натянуто улыбаясь.

– Как идёт следствие? – обратился Воропаев к Эльдару.

– Активно. Капральченко, наконец, перестал изображать из себя смертельно раненого и его перевели в обычную камеру из больничной палаты.

– Это я знаю, следователь вчера был у меня вечером. Здесь в России Руслану предъявлено обвинение всего по трём статьям, так что следствие закончится быстро. А вот в ЮАР полагаю, за его активную преступную деятельность ему грозит, скорее всего, смертная казнь. Мне звонил с утра Василевский и выразил свою благодарность за то, что мы помогли его задержать. Капральченко ведь давно находился в международном розыске, причём сразу в нескольких странах. Так что сам понимаешь, рыбу мы поймали большую, на мясо, которой теперь огромный спрос.

– Поймали, едва не потеряв твою жизнь.

– Да, брось ты, Эльдар. Ради торжества правосудия иногда не жалко собственной шкуры, чтобы справедливость, наконец, восторжествовала.

– Ты никогда не поменяешься. Ведь ты уже давно не служишь этому правосудию.

– Но ты же сам всегда любишь, говорить о своих охранниках, что бывших не бывает, а я хоть и сбросил погоны, но в душе всё равно остаюсь ментом, хоть и в свободном плавании. Кстати, следователь мне сказал, что помимо ранений в ногу, что получил Капральченко. У него в боку была глубокая рана, нанесённая ему с особой силой, острым колющим предметом, ведь именно из-за неё, он и провалялся так долго в тюремном госпитале. Интересно кому он ещё перешёл дорогу помимо нас?

– Мне… – раздавшийся неожиданно голос Стефании, заставил обоих мужчин резко повернуть головы и посмотреть на неё.

– Тебе? Ты хочешь сказать, что это ты… – Воропаев смотрел на неё, не моргая.

– Ну а что я, по-твоему, должна была делать, если он пытался изнасиловать меня. Вот и пришлось воспользоваться случайно попавшимся под руку столовым прибором, который я случайно обнаружила в шкафу.

– И что это было? – Томашевский внимательно смотрел на неё.

– Десертная вилка.

Оба мужчины разом прыснули от смеха, и их гомерический хохот продолжался ещё несколько минут.

– Не вижу ничего смешного, – обиженно произнесла Стефания, гневно посматривая на обоих мужчин. – Я посмотрела бы, чтобы вы делали в подобной ситуации.

– Да, Томашевский… – сквозь смех произнёс Воропаев. – У тебя действительно уникальная женщина.

– Умница моя… – Эльдар прижал её к себе и коснулся губами её виска. – Думаю сейчас только об одном, что мне повезло гораздо больше, чем Капральченко. И если бы я в начале наших отношений, как и он, не смог завоевать твоё сердце, то меня бы ждало наверняка что-то подобное… – обратился он к ней и снова рассмеялся.

– Не знаю. Не думала об этом. Хотя я… – Стеша оборвала фразу, заметив пристальный взгляд Воропаева куда-то в сторону.

Они с Эльдаром вместе обернулись.

На пороге стояла Маргарита. Она переминалась с ноги на ногу и смотрела на них слегка растеряно. В руках она сжимала большую дорожную сумку, и лишь, когда молчание изрядно затянулось, нарушила его первым.

– Привет, я не помешала?

– Привет! Как ты можешь помешать, – ответила Стефания, поднимаясь на ноги. – Тем более что мы с Томашевским уже уходим. У него срочные дела, – она настойчиво потянула Эльдара за руку.

– Дела? – Томашевский удивлённо посмотрел на неё. – Да, ты права, я совсем забыл, что мне нужно сделать срочный звонок, – он поднялся на ноги и, попрощавшись с другом и чмокнув Марго в щёку, поспешно покинул палату вместе со Стешей, оставляя их наедине.

Воропаев молча смотрел на Марго.

Она медленно, словно нерешительно подошла к его кровати и остановилась рядом.

– Привет.

– Привет.

Рита склонилась, и нежно коснувшись губами его щеки, задержалась чуть дольше, крепко прижавшись к нему лицом, словно пытаясь впитать без остатка давно забытые ощущения тепла его кожи.

Воропаев слегка взволнованно посмотрел на неё, когда она присела рядом.

– Как ты узнала, что я здесь?

– Полонский позвонил. Ты всё-таки влез в жуткие неприятности?