Функция оргазма. Основные сексуально-экономические проблемы биологической энергии

Антикапиталистическая и антисексуальная позиция масс могла быть с помощью понятия "еврей" полностью вовлечена в поток фашистской идеологии. Неосознанное стремление к радости сексуальной жизни и сексуальной чистоте при одновременном страхе перед естественной сексуальностью и отвращением к противоестественной порождают фашистско-садистский антисемитизм. "Француз" имеет то же значение для немца, что и "еврей" и "негр"

для бессознательно-фашистски настроенного англичанина. "Француз", "еврей" и "негр" являются обозначениями "сексуально-чувственного".

Так и получилось, что современный сексуальный политик XX века, сексуальный психопат и преступный извращенец Юлиус Штрайхер смог вложить "Штюрмер"14

в руки миллионов молодых и взрослых немцев. Ни на каком другом примере, кроме этого журнала, не становится так ясно, что сексуальная гигиена давно перестала быть проблемой, обсуждаемой в медицинских кругах, что она, напротив, стала вопросом важнейшего общественного значения. Пусть следующие примеры из штрайхеровской фантазии образца 1934 г. проиллюстрируют сказанное:

"20-летний Хельмут Даубе сдал экзамены на аттестат зрелости. Часа в два ночи он ушел домой, а в пять утра родители обнаружили его лежащим у дверей дома. Шея была разрезана до позвоночника, а половые органы вырезаны. Крови не было. Руки несчастного были перерезаны. Внизу живота виднелись многочисленные ножевые раны".

"Старый еврей неожиданно напал на чердаке на молодую нееврейку, изнасиловав и осквернил се. Дело дошло даже до того, что ему удалось проникнуть в ее незапертую комнату".

"Молодые супруги из Падерборна пошли гулять за город и наткнулись по пути на кусок мяса.

Присмотревшись внимательнее, они, к своему ужасу, увидели, что это были половые органы, искусно отделенные от женского тела".

"Еврей разрезан ... (в оригинале пропущено женское имя. - Прим. перев.) на куски, каждый весом по фунту. Вместе со своим отцом он разбросал их по всей округе. Их нашли в небольшом лесу, на пнях, в пруду, в ручье, в отводном канале и в яме для навозной жижи. Отрезанные груди оказались на сеновале".

"В то время как Моисей перевязал платком горло ребенка, которого Самуил держал на коленях, тот отрезал ножом кусок от его челюсти. Другие собирали кровь в чашу и одновременно кололи иглами обнаженную жертву..."

"Сопротивление женщины не смогло остудить его желание. Наоборот, он попытался закрыть окно, чтобы соседи не могли заглянуть внутрь. Затем он снова прикоснулся к женщине типично еврейским низменным способом... Он настойчиво повторял женщине, что ей-де не следует так ломаться. Он закрыл окна и двери. Его слова и действия становились все бесстыднее. Он загонял жертву в угол. Все протесты женщины были напрасны. Он посмеялся даже над ее угрозой позвать на помощь, тесня женщину все ближе к дивану. С его губ срывались самые низкие и непристойные слова. Затем он, как тигр, обрушился на тело женщины, чтобы довести до конца свое дьявольское дело".

До знакомства с этими цитатами многие люди наверняка полагали, что я преувеличиваю, говоря о душевной чуме. Мне же остается лишь заверить, что я употребил данное понятие не по легкомыслию или не ради красного словца, а со всей серьезностью. Невероятно действенным способом на протяжении последних семи лет в миллионах экземпляров "Штюрмер" не только подтверждал своим читателям реальность генитального страха кастрации, но и кроме того будил дремлющие в каждом противоестественные фантазии. После краха главного носителя душевной чумы в Европе непросто будет справиться с этой проблемой. Речь идет не о немецкой, а о всеобщей проблеме, так как сплав стремления к любви и гениталъного страха представляет собой явление, порожденное структурой отношений в современном обществе. В Скандинавии меня разыскали молодые фашисты, сохранившие какую-то частичку естественного ощущения жизни, и спросили, как следует относиться к Штрайхеру, к расовой теории и прочим милым вещам. Что-то в них, по мнению моих гостей, было не так. Я обобщил необходимые меры в виде краткого резюме, которое и воспроизвожу здесь:

"Что же делать?