Фуршет для одинокой дамы

— Вот вам паспорт, — с недовольным видом протянул он мне документ. — На имя Софьи Сергеевны Беляевой. Имя оставили прежним, чтоб вы не путались. Паспорт вашей знакомой, по понятным причинам, больше не годится.

— А у нее не будет неприятностей? — испугалась я. — Я имею в виду свою знакомую?

— У нас у всех будут неприятности, если вы…

— Поняла, — с готовностью кивнула я, еще раз выслушивать его нравоучения просто сил не было.

— Вот мобильный, — сделав паузу, протянул он мне телефон с недовольным видом. — Обычный телефон, в случае крайней необходимости вы должны позвонить. Номер помните? — Я повторила номер, он и тогда вроде бы остался недоволен, смотрел с сомнением. — После того, как мы вас высадим…

— Вы третий раз об этом говорите, — не выдержала я.

— Хорошо, — согласился он со вздохом и замолчал.

К тому моменту, когда вертолет набрал высоту, мной владело одно всепоглощающее желание. Лечь и уснуть, по крайней мере часов на десять, а там хоть трава не расти. То есть потом-то, конечно, другие думы одолеют, но трудности надо преодолевать по мере их возникновения. Я подумала, раз уж Аркадий заткнулся, может, удастся немного вздремнуть во время перелета, но перелет занял совсем мало времени, вертолет — это вам не автобус. Не успела я расслабиться и смежить веки, как мы пошли на посадку.

Приземлились на аэродроме, вдалеке я видела самолеты сквозь сетку дождя. Я невольно поежилась, потому что была в легком платье, втянула голову в плечи, чтобы дождевые капли не попали за шиворот, тут над моей головой раскрылся зонтик, я повернулась и увидела Павла с таким выражением лица, точно он сию минуту заслонил меня от вражеских пуль, мне стало по-настоящему тошно, но я все-таки сказала:

— Спасибо. — И мы гуськом направились к машине, которая ждала нас возле летного поля.

Аэропорт покинули очень быстро, дорога вскоре пошла на подъем, а небо очистилось, выглянуло солнце, мир вокруг заискрился, засиял, а я подумала, что совсем не готова его оставить, и вновь покосилась на Павла. Сразу видно, что олух, ну разве такой устережет? А там суперпреступник, если не врут, конечно, и черт-те кто еще. Убийцы, по крайней мере, точно настоящие. Может, я поторопилась? И в тюрьме люди живут…

Ободренная этими мыслями, я взирала за окно, сонливость исчезла, и как-то чувствовалось, что бессонница мне обеспечена. Резкий поворот, в низине я увидела поселок, он спускался к морю.

— Ну, вот, — вздохнул Аркадий. — Прибыли. — Не удержался и спросил:

— Вы все хорошо запомнили?

— Конечно. Не беспокойтесь, — подбодрила его я, видя, что он в этом очень нуждается.

* * *

Машина притормозила на краю поселка, я вышла, Павел достал мой чемодан.

— До свидания, — сказала я, раз сказать что-то надо, мужчины, в том числе и шофер, кивнули. Я подхватила чемодан и побрела по тропинке в сторону моря. Где-то там автобусная остановка. Автобус будет через двадцать минут. Я оглянулась, успела заметить, как за поворотом исчезла машина Аркадия, и неожиданно почувствовала себя сиротой.

* * *

Вид гостиницы нагонял тоску. Серое сооружение, построенное лет двадцать назад и успевшее заметно обветшать. Пляж выглядел тоже как-то уныло. Среди больших камней на мелкой гальке лежали десятка два отдыхающих.

— Это вам не Канары, — вздохнула я и направилась к ступеням центрального входа, украшенного вазонами с бархатцами.

Номер я получила исключительно легко, не знаю, кого за это стоило благодарить, возможно, Аркадий постарался, а может, все дело в том, что сезон только-только начался. Мой номер радости не вызвал. Горячая вода текла тонкой струйкой, кровать скрипела, кресло вытерлось и в нескольких местах потрескалось, правда, телевизор работал, но я в нем не нуждалась. Балкон был, однако выходил на дорогу и особо привлекательным не показался. Кондиционер шумел и сотрясался, а на балконе под ним натекла лужа, может, по этой причине балкон выглядел неопрятно.

Я приняла душ и наконец-то легла спать. Сон мой был чуток, а сновидения малоприятными, и заметного облегчения отдых не принес. Вечером я поужинала (ресторан вовсе никуда не годился) и вновь завалилась в постель. Где-то в половине одиннадцатого, измучившись и жалея себя до слез, я позвонила Светке, хотя Аркадий мне это категорически запретил.

— Где ты? — рявкнула она так, что я трубку едва не выронила.

— Не кричи, — взмолилась я, — без тебя тошно.

— Где ты? — спросила она на полтона ниже.

— Говорить не велели.

— Кто не велел? — Перед моим мысленным взором возникло лицо сестрицы с вытаращенными глазами.

— Я не могу тебе все рассказать, я слово дала.

— Твое слово ничего не значит.

— Это ты так думаешь. А здесь все очень серьезно. Короче, я помогаю искать убийц, если их найдут, у меня никаких хлопот не будет и я преспокойно вернусь домой. Но скоро не жди. Ты же знаешь, как у нас ищут.

— Да ты меня с ума сведешь, — взревела Светка медведем. — Во что ты опять вляпалась?