Футбол – игра простая…

Прадед Романа еще в далёкое советское время сначала конструировал, а затем и руководил одним из цехов по сборке блоков для космических ракет на заводе. Так этот «Урал» можно было запросто назвать детищем космической отрасли. Основные черты у мотоцикла остались, однако рама и все стальные детали были заменены на элементы из боралюминевого композита, он тогда только разрабатывался. Рама, к тому же, стала еще и дополнительным хранилищем топлива. Обтекатели и коляски – из углепластика. Легкий и мощный ракетный двигатель выдает столько киловатт, что способен поднять в воздух небольшой самолет.

– Если перевести аппарат в режим полёта, – рассказывал Роман тем, кто первый раз видел этого монстра, – то при разгоне мотоцикл запрокидывается на заднее колесо. Остальные три меняют свое положение с вертикального на горизонтальное, превращаясь, таким образом, в винты квадрокоптера. Это сейчас летающими платформами никого не удивишь, но тогда их не было. Из-под днища колясок выходят и раскладываются крылья, обеспечивая парусность. Когда происходит отрыв от земли, то заднее колесо повторяет маневр своих собратьев, раздваивается, и два винта на штангах образуют V-образный хвост. Ну, а плавсредство получается, если заехать на вот эту платформу с клювовидным носом, которая стоит в углу. При фиксации на ней три колеса ложатся горизонтально, а заднее поворачивается так, что даёт мощнейшую тягу.

Почему-то чудесное превращение в аквабайк слушателей всегда мало интересовало, они дослушивали только для того, чтобы задать новые вопросы о летательных качествах этого технического чуда.

Поверить в рассказ было сложно, но Роман крайне редко выгонял мотоцикл из гаража для прогулки, и обычно делал это не напоказ, а только для своих. При малом весе и большой мощности «Урал» превращался в очень подвижную, но крайне опасную игрушку как на земле, так и на воде, и в воздухе.

Оформить необычный мотоцикл с двумя колясками, получить разрешение на его эксплуатацию и зарегистрировать в автоинспекции, человеку с такой должностью, которую занимал Ромкин прадед в те времена, было легко. Про то, что этот монстр умеет летать и плавать, никто не догадывался, а папку с документами из НАМИ Роман хранил, как зеницу ока и никому не показывал.

С чего все началось. Два месяца назад. Швейцария – завещание

Перелет из Москвы прошел штатно. Дорога из аэропорта Цюриха была хорошо знакомой для Михаила, и он спал всю дорогу. Визит был частным, поэтому посольский лимузин был без флажков на капоте, и сопровождался только одной машиной охраны. Разъехались автоматические глухие ворота, и за небольшим горным озерком показался силуэт особняка.

Когда открылась дверь машины, он быстрым шагом направился к знакомой боковой пристройке-флигелю. По-спортивному, через две ступеньки, поднялся на третий этаж, миновал пустой кабинет.

Комната, в которую он вошёл, была обставлена очень просто. На кровати, в окружении нескольких человек, лежал хозяин. Белое лицо с признаками долгой болезни. Длинные седые волосы разметались по подушке.

– Здравствуй, Миша. Хорошо, что приехал, – голос был слаб.

– Здравствуй. Совсем тебе худо? – Вошедший пожал неподвижно лежащую на одеяле костлявую старческую руку с тремя перстнями на большом, среднем и указательном пальцах.

– Говорят, осталось несколько часов. Вот, жду. С минуты на минуту должен подъехать батюшка. Когда десять лет назад был первый инфаркт, я на операционном столе думал только об одном: что оставил после себя? А теперь готов. Потому и позвал тебя.

– Спасибо, что вспомнил.

– Да нет. У тебя ж все есть. О наследстве даже не мечтай. Я о другом. Господа, – хозяин дома перешёл на французский. – Оставьте нас на некоторое время. А ты, Федор, – обратился к одному из присутствующих по-русски, – проследи, чтобы не включали трансляцию из моей комнаты, и активируй защиту.

– Трансляцию? – переспросил гость.

– Врачи и родные заботятся, волнуются, наблюдают. Я не против этого, но сейчас ни к чему. Поговорим.

Комната опустела. Над входом загорелась зеленая пуговка.

– Ты во многом мне помог.

– Ты тоже меня не раз выручал.

– Не перебивай. Внутри батарейки садятся, хотел бы договорить.

– Хорошо.

– Я не обделил своих близких. Всем что-то оставил, вплоть до приходящего садовника. Ты знаешь, что я многим занимался в жизни. Но одно шло со мной постоянно, – он перевел взгляд на полку камина, где одиноко стоял Кубок Мира, – это футбол.

– Хорошая копия, – гость указал в ту же сторону.

– Копию уже несколько десятилетий вручают победителям чемпионатов мира, а это тот самый, настоящий кубок. Ты же знаешь, что я всю жизнь ненавидел подделки. Это оригинал, самый первый. Попросил поставить его здесь, чтобы был со мной рядом в последние минуты.

– Извини, – не удивившись, ответил собеседник.