G.O.G.R. (СИ)

«Фольксваген» полыхал, а Альфред Мэлмэн, не понимая, что это такое произошло, отползал от него подальше, зная о полном бензобаке. Не дожидаясь, пока бензин взорвётся, он вскочил на ноги и припустил прочь бегом.

Чеснок ждал-ждал, когда же Мэлмэн позвонит и скажет, что их «подарок» «развеселил» американцев, но дождаться не смог. Схватив двумя руками мобильный телефон, он кое-как, ошибаясь и сбрасывая, набрал номер и придвинул трубку к уху в ожидании ответа.

— Зараз, нажаль, відсутній зв’язок з вашим абонентом, зателефонуйте, будь ласка, пізніше! — отчитался за Мэлмэна женский голос оператора.

— Что за чёрт?! — зашипел Чеснок и швырнул мобильник в мусорную корзину, не зная, что телефон Мэлмэна взорвался вместе с его машиной.

Глава 94. Движение вперед

Сабина Леопольдовна до сих пор жила в квартире Петра Ивановича. К себе домой она возвращаться боялась: а вдруг муж снова кому-нибудь её продаст? Или те бандиты за ней вернутся? Сабина Леопольдовна практически не выходила на улицу — тоже боялась. Пётр Иванович не знал уже, что с ней делать. Хорошо ещё, что квартира двухкомнатная — он может спать на диване. У Сабины Леопольдовны было хобби — выпечка. Всё свободное время, а у неё теперь всё время было свободным, Сабина Леопольдовна посвящала именно этому занятию, заваливая буфет и холодильник Серёгина пирожками, печеньем, тортами, пирожными и булочками. Печка выключалась только на ночь — но пару раз случалось и так, что Сабина Леопольдовна пекла и ночью. На кухне у Петра Ивановича было жарко и душно, словно в кокой-то кочегарке, а духовка напоминала паровозный котёл — до такой степени она была раскалена, что не успевала и остыть. Серёгин в этом месяце заплатил за газ в два раза больше, чем в предыдущем. А сколько маргарина надо на её «творчество»?! Услышав любой намёк на то, что пора перебираться домой, Сабина Леопольдовна пугалась и пищала, что:

— Мой муж, он уже отпетый… отпитый алкаш. За бутылку он готов продать всё и жену, и мать родную, и родных детей. Не хочу я снова к нечисти этой да к мазурикам в шахту… Погубит меня ирод непутёвый!

Однажды Серёгин позвонил домой к Сабине Леопольдовне — хотел поговорить с её мужем. Трубку никто не снял — Пётр Иванович слышал только монотонные, скучные и однообразные гудки. Гу-гу-гу… — неизменно «отвечала» пустота в квартире Сабины Леопольдовны. Серёгину даже как-то жутко сделалось от этой гудящей пустоты. Но, возможно, что ничего жуткого и нет — просто её муж вышел за чем-то из дома: устроился на работу например, надо же на что-то жить?!

Когда Серёгин собирался утром на работу — Сабина Леопольдовна внезапно материализовалась перед ним, покинув на кухне дрожжевое тесто, и стала слёзно умолять:

— Пётр Иванович, заклинаю, не уходите из квартиры…

— Это ещё почему? — изумился Серёгин, застыв на одной ножке и с ботинком у руке.

Сабина Леопольдовна сделала такое жалостливое лицо, словно потеряла всю зарплату на базаре.

— А я как ночью спала — так в окно кто-то стукнул — бух! — я, прямо, проснулась. Это они, мазурики, меня ищут…

Серёгин прекрасно знал, что перед окном спальни у него растёт не в меру раскидистый каштан, и его ветки иногда задевают стекло. ЖЭК спиливает их постоянно, но дерево всё разрастается и разрастается.

— Это ветка была, — прагматично пояснил Пётр Иванович, надвинув ботинок на носок. — Там дерево перед окном — завтра отпиливать ему будут лишние ветки, оно и стукнуло. Нету никаких мазуриков, Сабина Леопольдовна.

Но Сабина Леопольдовна продолжала не пускать Серёгина на работу.

— Телефон среди ночи зазвонил, — причитала она. — Я трубку сняла, а там: «Ууууууу!» — и всё. Нечисть мне звонит, о смерти воет. Убьют…

— Плохое соединение, — буркнул Серёгин, надевая куртку — Вот и вся «нечисть»! Не бойтесь, Сабина Леопольдовна, здесь вас никакая нечисть не тронет.

Кажется, у неё там что-то уже подгорает… какие-то подозрительные флюиды вылетают из кухни… К счастью Серёгина Сабина Леопольдовна обратила на них внимание и побежала спасать свои пирожные от пригорания. Воспользовавшись этим, Серёгин выскользнул из дома.

Пётр Иванович созвал совещание. В его кабинете вокруг стола расположились Сидоров, Муравьёв, Усачёв и Казаченко. А на столе лежали бумаги: результаты экспертизы зубов Ярослава Семенова и разводного ключа погибшего в катакомбах сантехника, протокол вчерашней беседы с Валерией Ершовой и фоторобот Альфреда Мэлмэна.

— Я считаю, — говорил Пётр Иванович, — что в первую очередь нам нужно поймать Светленко, и — параллельно с этим — разыскивать «Геннадия» Ершовой.

Ершова должна была подъехать сегодня к ним, в райотдел и помочь составить фоторобот таинственного Геннадия.

— Чеснока тоже можно взять, — предложил Муравьёв. — Одного того, что он сжёг квартиру Ершовой достаточно, чтобы упрятать его.

— Рано пока хватать Чеснока, — возразил Серёгин. — Он ещё не навёл нас на Кашалота. А сейчас мы сделаем вот что — выпустим Батона и заставим его связаться со Светленко. Пускай наш «Гарри Поттер» выманит его из логова — тогда мы сможем его накрыть.