G.O.G.R. (СИ)

Черепаха отполз к престарелому холодильнику «Донбасс», раскрыл его поцарапанную дверцу. Коля заглянул через его кособокое узкое плечо и увидел, что все полки холодильника под завязку забиты этой самой тушёнкой. Холодильник, переполненный и обиженный, натужно выл, пытаясь охладить все эти съестные богатства до температуры +2.

— Это ты называешь «нечего есть»? — прошипел Коля, пихнув дружка в костлявый бок. — Целый клондайк! Давай, раскошеливайся!

Коля с долей отвращения цеплял на вилку жирную тушёнку из надколотой тарелки и думал о том, потянут ли его финансы новую ксиву. Кажется, нет, маловато будет, и придётся снова идти на дело. Сейчас, когда он якобы погиб — это не так уж и трудно. Он украдёт по минимуму, не оставит следов, и это дело будут рыть годами до тех пор, пока не повиснет. Магазинишко какой-нибудь надо будет пошустрить, вот тут вот, в этом зашмыганном райончике, где менты не особо зубастые. Да и в гараж наведаться не помешает — там осталось кое-что на билет.

Николай Светленко разработал целую стратегию, сочинил целую тактику, просчитал все ходы и выходы, ненавязчиво расспросил Черепаху про местную милицию и понял, что там просиживают штаники одни толстые чайники. Даже магазин приметил — «Калинка». Всё, этой же ночью у него заведётся «капустка»!

Коля даже не знал, что в эту самую секунду Казаченко положил на стол Недобежкина отчёт о результатах экспертизы из сгоревшего такси. А в этом самом отчёте чёрным по белому значилось, что среди обнаруженных на месте происшествия тел нет ни одного, которое принадлежало бы Николаю Светленко.

Глава 97. Недобежкин стучится в «Росси-Ойл»

Милицейский начальник перечитал этот отчёт два раза.

— Блин! — выплюнул он и отложил отчёт подальше, чтобы не уронить на него кус колбасы из своего бутерброда.

Да, наверное, теперь этот голубец Интермеццо далеко ускакал, пока никто не разыскивал его. Ищи-свищи ветра в поле — не найдёшь и не поймаешь. Снова ушёл, вот это — вор! Ладно, хорошо… Оставим пока его. Объявим в республиканский розыск и оставим. Нужно заняться более крупной рыбой, чем этот подлещик — назвать Колю «пескарём» Недобежкин почему-то не мог: слишком уж хитёр. Милицейский начальник решил нагрянуть не куда-нибудь, а в «Донецкое представительство международной корпорации „Росси — Ойл“». Кто там директором? Поликарпович… Отчество — не стандарт, вот и запомнилось. А как его зовут-то? Пётр? Фёдор? Да, скорее, Фёдор. Фёдор Поликарпович. Да, вот к нему-то и стоит наведаться сегодня же с Серёгиным, Сидоровым, Ежонковым… Да и Смирнянского придётся вернуть из опалы — пригодится на всякий пожарный. И Синицын не помешает. Плохо, что Кораблинский с ума сошёл — а то бы и он мог пользу принести.

Недобежкин собрал волю в кулак, стиснул зубы и набрал номер Смирнянского. Нет, извиняться он не станет — милицейские начальники не извиняются. Он просто оторвёт бывшего коллегу от праздного шатания и призовёт к делу.

Смирнянский почему-то долго не желал выходить на связь, всё сбрасывал и сбрасывал звонок. Только на шестой раз соизволил он поднять трубку и прогнусить сонное:

— Алё?

— Э, ты что, спишь? — навалился на него Недобежкин, зажав трубку между головой и правым плечом.

— А тебе-то что? — огрызнулся Смирнянский. — Сплю! И, может быть, не один!

— Да кто на тебя позарится? — саркастически плюнул Недобежкин, усиленно листая «Дело № 37» в поисках документов на «Росси — Ойл». — Давай, ноги в руки и причаливай на базу, будем «Росси — Ойл» пушить!

— Ага, послушался? — хихикнул на том конце радиоволны Смирнянский. — Только вот, кто меня выгнал и сказал: «Ползи»? — напомнил он, презрительно хмыкнув. — Я обиделся, и поэтому — раз выгнал, значит выгнал. Всё, я занят, пока!

— Стой! — теперь Недобежкин уже взмолился, ведь Смирнянский имел у себя тот самый секретный архив, который «показал» им с Ежонковым и Сидоровым виртуальный кукиш.

— Да? — якобы не поверил Смирнянский. — А волшебное слово? Вернее, два волшебных слова? Без них — «не полетит»!

— Прости… — едва выдавил Недобежкин, сжав зубы. — Пожалуйста…

— Вот теперь — другое дело! — обрадовался Смирнянский. — Жди меня, и я вернусь!

— Тьфу! — Недобежкин плюнул второй раз и занялся повторным перелопачиванием тридцать седьмого дела, потому как не нашёл отчёта Серёгина о поездке в «Росси — Ойл».

Пройдоха Смирнянский почему-то очень долго тащился — полтора часа полз, словно бы полз с Луны. Серёгин, Сидоров, Синицын и даже Ежонков уже собрались в кабинете милицейского начальника и торчали там, в режиме нервирующего ожидания того «знаменательного момента», когда, наконец, соизволит притащиться Смирнянский.

— Салют! — Смирнянский ввалился в кабинет Недобежкина так, как слон мог бы ввалиться в посудную лавку.

Взяв под «козырёк» своей неуклюженькой зелёной панамки, Смирнянский гордо прошествовал к столу милицейского начальника и уселся на свободный стул.

— Фу, какой неудобный! — покивал он на стул, поёрзав на его просиженном сидении. — Заждались? — осведомился Смирнянский сразу у всех. — Вижу, тут у вас митинг!