G.O.G.R. (СИ)

А спустя некоторое время — произошёл фатальный сбой: кто-то закрыл Донецкий филиал и арестовал активы. Росси затих: он не знал, как спасать положение. Он думал, что и Мильтона тоже там накрыли. Но Мильтон внезапно вернулся, и вернулся очень странным образом.

…Было уже за полночь, когда в аэропорту охранник, который делал обход здания, услышал некий стук и крики. Он прислушался, пошёл на них и вскоре добрался до служебного помещения, где хранятся машины и инвентарь для уборки.

— Выпустите меня! — безумно, со взвизгиваниями, вопил некто и колотил в дверь изнутри.

Охранник нащупал на поясе связку ключей, нашёл нужный и отпер дверь. А из-за двери прямо на него буквально, выпал человек. Невысокий, полнеющий, немолодой и с лысинкой, он выглядел истощённым и воровато озирался по сторонам и что-то шумно выкрикивал на разных языках.

— Кто вы? — выдохнул ошарашенный охранник.

Незнакомец отлип от него, прекратил махать руками, обалдело уставился прямо в глаза и почти что, шёпотом пролепетал:

— Я не знаю…

«Найдёныша» поместили в психушку и показали по каналу «Би Би Си», чтобы найти каких-нибудь его родных. Передачу случайно увидел Росси и узнал «психа» — с экрана телевизора на него сумасшедшими глазами таращился Мартин Мильтон! Росси тот час же забрал Мильтона из казённой клиники и поместил в частную и платную — под присмотр своего личного психиатра. Мильтон был невменяем: он не разговаривал, никого и ничего вокруг себя не узнавал, верещал, словно поросёнок:

— Выпустите меня! — и разыгрывал безумные этюды, словно бы пытался открыть виртуальную запертую дверь.

Когда Росси собственной персоной приехал навестить его — Мильтон подобрался к нему на четвереньках, поглазел-поглазел, а потом — идиотским голосом выплюнул:

— Ты — бык! — и уполз назад, в тот угол, где лежал резиновый утёнок, которого он с недавних пор назвал своим братом.

— Он стал инакоспособным, — поставил политкорректный диагноз личный психиатр Росси, кивнув головой в сторону Мильтона. — Тут остаётся только один способ лечения: гипнозом.

— Гипнотизируйте! — разрешил Росси, желая вернуть Мильтону человеческий облик и узнать, какой шок он пережил, от которого так пошатнулась его психика.

Психиатр бился над Мильтоном почти два месяца. Да, за это время у Мильтона восстановилась личность, да, он вспомнил свою фамилию, да, покинул названного брата — резинового утёнка. Вот только то, где он был и что делал в то время, когда должен был руководить Донецким филиалом — кажется, стёрлось из памяти Мартина Мильтона навсегда. Личный психиатр Росси, который закончил Гарвард, погружал его в гипноз уже, наверное, раз сорок, но Мильтон так и не раскрыл тайну. Опускаясь в тёплую нирвану, Мартин Мильтон сначала глупо молчал, высунув язык, потом — блеял, как какой-то непонятный козёл, а после — выкатывал глазки из орбит и издавал необъяснимые звуки:

— Бык-бык-бык-бык-бык!

Психиатр Росси в позапрошлом году отхватил Нобелевскую премию за открытие принципиально нового метода гипноза. Но и он, светоч психиатрии, уже начинал чертыхаться, когда из сеанса в сеанс повторялось одно и то же, по одной и той же схеме: молчание — «Ме» — «Бык».

На последнем сеансе с Мильтоном Росси присутствовал лично. Мильтон полулежал на мягкой удобной кушетке, дёргался и невменяемо орал:

— Бык-бык-бык-бык-бык!

— Чёрт! — выплюнул, разъярившись, маститый психиатр и сбежал в ближайшее кафе — запивать и заедать очередную неудачу. Он так спешил, что даже забыл дать Мильтону команду проснуться, и тот так и остался, лежать и кричать.

Росси в одиночестве наблюдал за диким поведением своего заместителя и размышлял над тем, какая же страшная сила так повлияла на этого беднягу. В жизни Мильтон вёл себя нормально: помнил, кто он такой, чему его учили в университете, Конституцию США, все штаты, президентов, знаменательные даты, французских королей… Так же, Мильтон прекрасно знал свои обязанности, даже стал ходить на работу, как и раньше, он умел сыграть на бирже, заключить выгодную сделку, всучить взятку очередному федералу… Но когда его даже вскользь спрашивали про эти злополучные полгода, которые он должен был провести в Донецке — Мартин Мильтон впадал в дремучую дикость, которая не поддавалась никакому лечению.

И тут Росси вспомнил далёкое послевоенное прошлое. В документах, добытых из архива «Аненербе» он когда-то читал о том, что нацисты погружали своих шпионов в состояние так называемого «выборочного гипноза». До поры до времени такие шпионы нормально жили и действовали, но как только попадали на допрос к врагу — срабатывала особая установка, и они начинали вести себя, словно «инакоспособные» дикари…