G.O.G.R. (СИ)

Генрих Артерран совсем не боялся его. Он встал не спеша, поел не спеша и не спеша собрался. Несмотря на снега и туманы, Артерран отлично запомнил дорогу к монастырю, поскольку был уверен, что вернётся сюда снова — не за золотом, за существом.

— Нужно лезть в горы! — предупредил он напыщенного командира. — Как ваши люди — осилят?

— Не сомневайся! — бросил тот, картинно убирая почти бесцветный чуб. — Только смотри — будешь топтаться кругами — сядешь на кол!

Вот, заладил: «Кол, кол»! Как будто бы ничего больше не знает и не умеет. Одно слово — олух!

В планы Генриха Артеррана не входило топтание кругами. Он сам хотел побыстрее добраться до Туерина. К сожалению, и в нём взыграла алчность, он хотел заполучить существо.

Напыщенный командир не ошибся: подъём в горы не составил большого труда для его здоровенных гориллообразных солдат. Да и сам достаточно ловко карабкался, как паук, цепляясь за страховочный трос. Солдаты без особых усилий тащили тяжёлое снаряжение, им повезло, что гора не подкинула ни буран, ни лавину, и к вечеру сквозь туманы и снега показались остроконечные верхушки красных крыш Туерина.

— Вот он! — торжествующе объявил Генрих Артерран, показав на эти верхушки. — Осталось совсем недолго идти, и сокровища ваши!

Командир всмотрелся вдаль, различил сверкающие под красным заходящим солнцем шпили и довольно хохотнул:

— Да, действительно, что-то есть… Молодец, получил шанс выжить!

К стенам монастыря подобрались глубокой ночью. Туман рассеялся, пространство вокруг освещал лишь искристый снег, огромная горная луна да холодные белые звёзды. Мороз трещал, и снег под сапогами скрипел, как крахмал. Командир поднял острое лицо и глянул вверх, на закрытые главные ворота, которые казались неприступными.

— Гранатами не взять! — сухо оценил он и отдал короткий приказ:

— Готовьте динамит — будем взрывать!

Монастырь снаружи никто никак не охранял. Генрих Артерран ещё когда жил в нём, заметил, что на ночь монахи забиваются спать, надеясь, видимо, на прочность стен и крепость ворот. Но солдаты натащили до ужаса много взрывчатки. Они рыли в снегу ямы, закапывали динамит и взрыватели у основания ворот, с помощью верёвок лезли вверх и закрепляли взрывчатку по периметру.

— Профессионалы! — оценил напыщенный командир, наблюдая за чёткой слаженной работой своих людей. — Не пройдёт и получаса, как этих хлипеньких воротишек тут не будет!

Да, очень может быть, что ворота не выдержат взрыва и вывалятся, открыв доступ в монастырь. Однако возможно, что заряда не хватит: слишком уж толстые они, монастырские стены.

Солдаты закончили с динамитом где-то минут через двадцать. Они все отошли от ворот подальше, опасаясь, как бы при взрыве их не накрыло ошмётками, и залегли в снег.

— Падай давай! — подогнал Артеррана командир и тоже улёгся, закрыв руками свою безмозглую головёнку.

Генрих Артерран последовал его примеру, лёг на холодный колкий снег и опустил лицо вниз.

Взрыв килограммов динамита, прогрохотавший в снежной тёмной тишине, был сродни грому громовержца. От неистового гула, потрясшего, казалось, даже космос заложило уши, страшно заболело в голове, и задрожали горы и равнины. Столбы снежной пыли и промёрзших камней взметнулись ввысь, обрушились ледяным градом…

Генрих Артерран схватился за свои несчастные оглохшие уши, припал к холодной земле, насколько смог, а вокруг него всё сыпались и сыпались обломки, глыбы льда и снежные комья…

— Вставай, готово! — голос раздался откуда-то издалека, словно бы сквозь плотную ватную завесу, и тяжёлый кулак больно ткнул в плечо. — Готово!

Генрих Артерран разлепил глаза. Снежная пыль всё крутилась в воздухе, закрывая звёзды, и в ней высилась высокая плечистая фигура командира. Немец смотрел вперёд, на монастырь, Генрих Артерран тоже посмотрел и увидел, что вместо ворот зияет чёрная дыра, куда врываются оскаленные и вооружённые солдаты. Из-под их сапог летели снежные плюхи, они рычали, стреляли вперёд. Генрих Артерран ожидал смертельного боя с наделёнными суперсилой монахами. Но ничего такого не произошло. Монахи являли собой абсолютный парадокс: непобедимые днём, они оказались совершенно беспомощны ночью. Их даже не убивали, а просто собрали всех, сонных, в зале для медитаций.

Командир вступил в захваченный храм с видом Цезаря-триумфатора. Бросив высокомерный взгляд на побеждённых и пленённых монахов, он приказал солдатам искать сокровища. Генрих Артерран топтался в сторонке и чувствовал себя предателем, ведь эти монахи почти полгода кормили, поили его и к тому же — учили своим премудростям, а он оказался неблагодарным шакалом и навёл на них вот этих вот фашистов. Тут к нему подошёл солдат и объявил:

— Руки вверх! — его голос эхом понёсся к высокому потолку.

— Это ещё почему? — удивился Генрих Артерран и воззрился на командира, который самодовольно поигрывал стеком.

— А ты тоже в плену! — выплюнул командир. — Я тебя выпущу, как только мои люди найдут твои денежки!

— Но… — начал Генрих Артерран, зная, что денежки не так-то просто найти.

— Молчать! — громыхнул командир. — А то расстреляю!