G.O.G.R. (СИ)

Да уж, грозно. Генрих Артерран пока решил помолчать. Если хотят — пускай мучаются, лазают, ищут. Он-то знает, что ничего у них не выйдет. Потом, когда они устанут искать вчерашний день и приползут с пустыми руками — он раскроет им тайну подвала. А сейчас — хорошо, он помолчит.

Солдаты лазали по монастырю несколько часов и естественно — не нашли ничего, кроме скудных монашеских пожитков. Командир кипел кастрюлей, видя, как солдаты возвращаются ни с чем.

— Ну, где же твоё золото?? — напустился он на Артеррана и замахнулся стеком, целясь отхлестать его по лицу. — Околпачил? Готовься на кол!

Генрих Артерран выпустил на лицо саркастическую усмешку и спокойно сказал:

— Оно в подвале, а дорогу туда вы без меня никогда не найдёте. Можете сажать на кол — останетесь ни с чем!

— Чёрт! — плюнул командир. — Проклятые собаки! Тут нет подвалов, не трави баланду! — надвинулся он на Артеррана и опять замахнулся.

Генрих Артерран оставался спокоен, как Будда, чьи законы он терпеливо тут, в монастыре изучал. Он выдержал интеллигентную паузу и авторитетно заявил:

— Вы должны идти за мной, только я могу вам показать дорогу. Я же говорил, почему вы не слушаете?

— Ну, давай, барон, веди! — уступил командир и опустил свой «страшный» стек. — Но помни: набрешешь — кол!

— Ну, ладно, кол так кол, — не без сарказма согласился Генрих Артерран.

Он полез в карман и достал оттуда тряпку. Сложив её так, что получилась повязка, Артерран навязал её себе на глаза.

— Эй, ты что творишь? — не понял командир и даже наставил на Артеррана свой грубый автомат.

— Тут было темно, когда я спускался в подвалы, — пояснил Генрих Артерран, завязывая тряпку в тугой узел у себя на затылке. — Я использовал двигательную память, чтобы запомнить путь.

— Сумасшедший! — буркнул командир, но и теперь не отказался пуститься на поиски несметных богатств, что скрывались за стенами сего варварского капища. Он даже забил автомат за спину — Генрих Артерран не видел этого, а определил по звуку.

Лишившись на время глаз, Генрих Артерран смог легко ориентироваться в серпантине поворотов. Он не видел побочных ходов, он положился на свою двигательную память и всякий раз поворачивал именно там, где надо. Тупой самодовольный командир топал Артеррану в затылок, то и дело подгонял его дулом в спину и рычал, плюясь проклятиями, что они идут слишком медленно. Генрих Артерран абстрагировался от него — пускай себе рычит и плюётся на здоровье, ведь интеллекта у этого вояки ни на грамм — один длишь тупорылый апломб.

— Эй, умник, ты пришёл в тупик! — раздался вдруг над ухом преисполненный злобного сарказма выкрик глупого нациста, и Генрих Артерран понял, что не сбился с пути, а пришёл как раз туда, куда нужно.

— Мы на месте! — сказал Артерран и сдёрнул повязку.

Прямо у его носа, освещённый резким светом немецких фонарей, торчал из каменной кладки рычаг. Генрих Артерран протянул к этому рычагу руку и опустил его вниз. Командир даже попятился, когда монолитная и неприступная с виду стена с гулом сдвинулась, образовав тёмную брешь.

— Ну-ну! — одобрил нацист и снова ткнул Генриха Артеррана дулом идиотского, обезьяньего своего автомата. — Шагай, барон!

Генрих Артерран снова надвинул повязку, ведь после потайного входа опять начинался серпантин. Нужно было найти карликовую лестницу, и Артерран вновь положился на свою феноменальную двигательную память. Пройдя некое большое расстояние, Генрих Артерран выполнил поворот, и его нога опустилась на узкую ступеньку. Вот и лестница. Фашисты, которых он ведёт за собой неприятным хвостом, ропщут и злятся, ведь ступенечки малюсенькие, а у них — лапищи снежного человека.

— Это что — ловушка? — недоумевал над ухом Артеррана командир и агрессивно пихал его в спину дулом. — Ты куда меня завёл, Сусанин??

Сусанин был русским — крестьянин, который привёл польскую армию в непролазные топи болот. Генрих Артерран даже удивился тому, что нацист знает историю русских. Возможно, он не такой уж и тупой, каким кажется на первый взгляд…

— Я тут проходил, — лаконично ответил командиру Артерран, не прекращая движения вперёд.

Нацист только кашлянул и Генрих Артерран снова почувствовал стальной толчок в спину. То, что путь пройден, Генрих Артерран понял, когда сквозь его повязку пробился светлый луч. Он сдвинул тряпку на лоб и увидел впереди тот самый свет, который сочился из «пещеры Сезам». Нацисты выпускали восторженный вопли и разевали рты, когда увидели высоченную пятиугольную арку, что служила входом в эту фантастическую сокровищницу. Даже командир — и тот отвалил челюсть.