Гайдебуровский старик

Я лихорадочно соображал, что мне делать. Роман пришел неспроста. Он по-прежнему не отставал от меня. И по-прежнему подозревал. Поэтому теперь самый подходящий момент, чтобы смыться. Терять уже мне было нечего, кроме своей седой бороды. Я в один миг, вернее, в одну ночь потерял все. Все к черту! Вновь ни денег, ни бесстрашия за день грядущий. Зато есть шанс избежать тюрьмы и вернуть молодость. А это очень и очень немало. К тому же, положа руку на сердце, я искренне не хотел заявлять на Дину. Не хотел и все! Пусть она тысячу раз со мной бесчестно поступила. Эта хорошенькая девушка с распахнутыми невинными черными глазками. Пусть. Но не в моих правилах было предавать тех, кого я искренне люблю, или любил. Даже если они меня ни капельки не любили. За минуту счастья можно, я был уверен, можно простить все. Потому что в жизни этих минут можно пересчитать по пальцам. И потом, укравший у вора… Кто угодно, но только не вор. И, в конце концов, я сам виноват. Спрос с простофили. С умного спросу нет. Я поступил далеко неумно. Поверив, что красивая молодая девушка захочет со мной, страшным, почти гайдебуровским стариком, без умысла справить Новый год. Который только раз в год и случается.

– Это называется – связался черт с младенцем, – эхо от Романа раздалось звонче и громче. – И на что вы рассчитывали? На взаимное чувство? На взаимное сочувствие?

Я нахмурил седые, густые (не мои) брови.

– Я вас не понимаю, – мое эхо было тихим и слабым. И я нечаянно бросил взгляд на стол. По-прежнему кусочки жирной свинины и остатки салата – горкой. Черт, бокал! Мой бокал! Если Роман его вычислит, я для Дины уже ничего не смогу сделать. На дне бокала наверняка лошадиная доза снотворного, распознать которое для экспертов сущий пустяк.

– Вы меня понимаете, вы меня прекрасно понимаете, только я понять не могу, – эхо Романа стало злее и ярче, – какая у вас выгода, какой интерес?! Чтобы не делать заявление на цветочницу!

– Почему вы решили, что это сделала цветочница, – мое эхо прозвучало машинально и еле слышно. Мой голос не хотел эхо. Я не любил повторяться. И соображал, как незаметно умыкнуть стакан со стола.

– Почему я решил? Здесь и решать нечего. Надежные свидетели подробно мне рассказали, что вы встречали Новый год с цветочницей.

– И с каких пор Косульки стали надежными свидетелями?

– Косульки, – начал было Роман, за которым бодро шагало эхо. Но тут же остановился. Он был слишком серьезен для кличек. И тут же вместе с эхом себя поправил. – Граждане Косулевы… Не в их интересах придумывать данное событие. Они понятия не имеют о краже. Но о том, что цветочница на всю ночь осталась у вас – они знают наверняка. К тому же…

Роман обвел рукой пустую комнату.

– Эти цветы… Разве они не доказательство?

– Цветы для цветочницы? Может быть… И такое бывает. Но вы не находите, что это мое личное дело. И мы вдвоем более чем совершеннолетние.

Я резко поднялся с места. Всем видом показывая, насколько я недоволен этим разговором.

– И вообще, это более, чем странно! – Мое эхо не на шутку рассердилось и вихрем разнеслось по пустой комнате. – Неужели вы настолько одиноки, что после Новогодней ночи вдруг оказались у меня? И только для того, чтобы выслушивать сплетни местных торговцев?! Или к вам поступила жалоба?! На кражу! Я подобной жалобы не подавал. Поэтому не хочу показаться невежливым…

– Вы уже показались, – Роман ответил настолько тихо, что его эхо даже не смело подать голос. – Впрочем, у меня было другое дело. Но всему свое время. И я этого часа дождусь.

Роман приподнял шляпу. И скрылся за дверью.

А я бросился убирать стол. И первым делом тщательно вымыл свой бокал, практически его продезинфицировал. Что ж, я дождался своего часа. Пора было смываться. Мало ли куда мог уехать одинокий старик. И кто знает, возможно, у него куча денег в банке. И он собирается начать новую жизнь. Впрочем, на вопрос, какую можно начать новую жизнь в 100 лет, я бы ответить не смог. Учитывая, что новая жизнь уже его поджидает.

А молодой парень Гриша Карманов через пару деньков объявится живой и невредимый. Как ни в чем не бывало. И какое дело, где он скрывался от девчонки, на которой не хотел жениться. И, кстати, по-прежнему не хочет. И у него все есть права начать новую жизнь. И он знает как.

Что ж. На этом пора и пора поставить точку. Даже вещей собирать не надо. Я оглядел пустую комнату. Налил себе бокал шампанского. И выпил за новую жизнь. И молодого парня, и старика.

Жаль только, что все оказалось напрасным. И убийство. И богатство. И даже любовь. Впрочем, что в этой жизни не напрасно? Если сама жизнь напрасна, потому что за ней все равно последует смерть. Которая тоже всегда выглядит довольно напрасной. Потому что перед ней была напрасная жизнь.