Галатея

Гимнастический зал, из которого вынесли весь спортивный инвентарь остались только баскетбольные щиты с корзинами,- одна из них стянута шнурком и доверху набита бумажными цветами - если снизу бросить в неё мяч, взорвётся фонтан цветов, красиво будет,- огромные, во всю высоту стен, окна, залитые солнцем. - Вообще-то, здесь репетирует кордебалет,- говорит Лил тоном радушной хозяйки, оправдывающейся перед гостями за беспорядок в доме: "Эти переезды, знаете..." Я подхожу к роялю. Сажусь за клавиши и открываю крышку. - Балет? - Ну да,- она подходит ко мне.- Здесь обычно танцуют. - А ты танцуешь? - Я играю. - Играешь? На чём? - На сцене. Я улыбаюсь. Пробегаю по клавишам, разгоняя пальцы. Играю "Дым" Керна. Она слушает, ставив локти на чёрную полировку дерева. - Вообрази себе,- говорю я,- гениального пианиста. Его руки связаны за спиной, и вот, он не может сыграть даже гаммы. Но разве от этого он перестал быть гением? Нисколько. - А почему он их не развяжет?- говорит она. - Если бы он мог сделать это сам, то зачем бы ему было сотворять человека? - Так ты говоришь о Боге? - Да. - Человек должен развязать руки Богу? - Да,- говорю я.- А сейчас я сыграю для тебя мою любимую из мелодий. - А хочешь, я спою для тебя?- говорит она. - Да,- говорю я.- Послушай. Я начинаю играть "Римские каникулы" Матиа Базар.

Раскалённый зноем асфальт. Стаи голубей. Скамейки на площади, сверкающие на солнце машины у парадной лестницы здания театра. Песчаные дорожки, цветочные клумбы. Женщины в чёрных очках. Лепные формы фонтанов. Расположившаяся на асфальте компания молодёжи с гитарами и магнитофоном. Потёртая дорожная одежда. Девчонки лижут мороженое. Тему "Римских каникул" сменяет "Отель Калифорния".

Силуэты высотных зданий на фоне закатного неба, подернутого дымкой. Выгоревшая трава луговины. Палатки. Дым костра.

Далеко на дороге крохотная фигурка велосипедиста удаляется, сливаясь с сумерками.

... Ты не актриса, потому что это нельзя сыграть, это можно только прожить, и ты не играешь, ты живёшь. Ты - свет. Как мрамор, когда отсечено всё лишнее, он оживает, и это не камень уже - голос вопиющий осанну!..

Пустой гимнастический зал, залитый светом дня. Посреди зала, в одиночестве, Конферансье танцует, напевая вполголоса музыкальную тему. Темп убыстряется. Конферансье поёт уже во весь голос, срывается и, выделывая балетные па, начинает задыхаться... Остановился. За окнами слышатся детские голоса и грохот роликовых коньков. Он идёт к роялю. Нет, передумал. Направляется в раздевалку. Пустой зал. Стена с высокими окнами, напоминающая акведук.

- Нужно уметь вовремя уйти,- говорю я.- Это далеко не всем удаётся. - Тебе это удалось,- кивает она. - И они всё портят. Водка иногда... - Что? - Я говорю, водка иногда возвращает всё на свои места. - Как это? - Возвращает к тому, что ты знал об этом раньше. И не всегда это было неправильно. Мы уходим и от правильных решений. - Да,- говорит она.- А почему? - Вот уж о чём я не хочу думать. - Ну и не думай,- говорит она. Я приехал на море и занимаюсь отдыхом. - Раз ты это почувствовал, значит, ты сделал правильно, что ушёл. - Я не хотел никого вести за собой. И понял, что начинаю хотеть этого. Здорово я всё объясняю, да? Она, усмехнувшись, кивает. - А как ещё объяснишь? Она пожимает плечами. Она говорит: "Ты спрашиваешь?" - Если бы я промедлил хотя бы немного, я бы уже не смог уйти. Бывают такие заморочки, когда ты оказываешься как в заколдованном кругу. Надо уметь вовремя... - Уйти,- заканчивает она. - Остановиться, да. Может быть, уехать. Я же не мог отключить телефон и не открывать никому дверь, правильно?