Галерея демонов Ламбранта

Пока Борисов осматривал убранства особняка, Михаил приводил себя в порядок. Разложив на столе аптечку, он обрабатывал полученные от Первентума синяки и ссадины, то и дело постанывая от боли. Наконец, ему это надоело, и он принял несколько голубеньких таблеток. Как ни странно, но сквозь изумруд Аделарду были отлично видны и цвета, и формы. Погибший демон в теле Кристиана не обманул, посоветовав этот драгоценный камень для восстановления зрения. Так что теперь бес передвигался быстрее и увереннее.

— Надо сделать так, чтобы не держать его всё время руками, — приговаривал Плетнёв, наблюдая, как Наватин перебирает в шкатулке различные побрякушки. Судя по всему, недешёвые, раз галерист вытащил их из сейфа в своём домашнем кабинете.

— Можно установить платиновую иголку, — поведал мужчина, показав своему вынужденному знакомому запонку с жёлтым камешком. — Или просто обточить изумруд под размер глазницы.

— А больно не будет? — уточнил Аделард, трогая опалённые брови и шрамы на лбу.

— Ты же бес, — сказал Михаил таким голосом, будто завидует ему.

— Это не означает, что я совсем не чувствую боли. Так что иголочки и всякие там колючие приспособления отпадают.

Наватин достал ещё одну шкатулку, в которой хранились перстни и броши. Для сатаниста он был слишком падок на всякие ювелирные украшения. Хотя, возможно, это всё принадлежало кому-то другому. Например, его женщинам или вовсе краденые вещи… Так или иначе, там нашёлся изумруд чуть меньшего размера. Галерист с ловкостью вытащил его из серебряного окаймления и протёр рукавом пиджака.

— Ну и как тебя угораздило вообще познакомиться с этим Ламбрантом? — полюбопытствовал Аделард, примеряя новую находку на правый глаз.

— Я его знал ещё до того, как он стал люциферитом, — небрежно отозвался мужчина, запивая новую порцию таблеток арманьяком. Выглядел он при этом так, будто горд озвученным фактом.

— Серьёзно??? — оживился Борисов, отложив изумруды и полностью увлёкшись беседой с избитым галеристом.

— По сути, его можно назвать моим бывшим учеником, — похвастался пьянеющий Наватин. — Раньше у нас была большая сатанинская организация, которую я возглавлял. Все знали меня тогда под именем Гросс…

— Я же говорил, что он сатанист, — вполголоса промолвил Вадим.

— А он был всего лишь мальчишкой, одним из десятков, — заплетающимся языком продолжал Михаил, время от времени угощая себя крепким напитком. — Только серьёзный такой, идейный. Так что во многом он — моя личная заслуга…

— Но это разве не сатанисты лишили его человеческого облика? — уточнил Аделард, присев за стол к хозяину дома. — Может, убили на каком-нибудь ритуале там или казнили за неправильное поведение…

— Нет! Ни я, ни мои адепты не трогали Павлика… — Наватин запнулся, кашлянул и поправил:- То есть Ламбранта.

— Как же он тогда стал люциферитом? Помнится, он говорил про каких-то демонопоклонников. Я думал, это сатанисты прибили его…

— Он сам нарвался на неприятности. Что-то там не поделил с кучкой каких-то язычников.

— Слушай, эти язычники на самом деле злые ребята, — вновь вмешался Плетнёв. — Я вот когда листовки раздавал в центре, они пытались меня побить и…

— Усунься!.. — прошипел Борисов, но, заметив косой взгляд хозяина дома, тут же пояснил: — Это я паразиту в своей башке.

— Так необычно видеть тебя, но совсем другим, даже голоса у вас разные, — признался мужчина, подливая себе в стакан дорогой алкоголь. — Правда, я и Ламбранту сразу не поверил, когда он заявился ко мне осенью… слепой и помятый. Ух, я его тогда чуть не зарезал ножом. Думал, это какой-то клоун ряженый пришёл меня убивать.

— Спасибо, что сохранил мне жизнь, — подметил Аделард, взяв из шкатулки кулон на тонкой кручёной цепочке.

— Может, и зря, — как-то странно парировал Наватин, но мигом добавил: — Я изначально сомневался во всей этой затее Ламбранта со сменой тел и душ. Думал, это всё сказки.

— Разве сатанисты не должны верить во всё это колдовство? — усмехнулся Вадим.

— По молодости да, верил. Но потом пошёл чисто бизнес. Нас хорошо спонсировали, в том числе из-за рубежа.

— По твоему домишку заметно, да, — сыронизировал Плетнёв, за что получил от беса очередное мысленное ругательство.

— Я уже завязал со всем этим, когда появился Ламбрант, — разоткровенничался Михаил. — Он рассказал про экзархат, про бесов и других созданий, которые по воле Дьявола способны жить среди смертных. Он убедил меня помочь ему в его деле, а взамен обещал, что я стану после смерти таким же, как он…

— Что, прям сразу люциферитом? — усмехнулся на сей раз уже Борисов, принюхиваясь к запаху арманьяка, который витал над столом. — Пфф, по ходу, он тебе лапшу вешал на уши. Максимум, что тебе светит, это переродиться бесом, ну вот как я. И то не факт.

— Я настоящий приверженец Дьявола, — напомнил галерист, недовольно уставившись на своего рогатого гостя. — Бесами становятся только мелкие адепты. Настоящее величие дано лишь единицам…